Мы искали еще одного человека, рекомендованного нам: егеря по имени Джезон, который возил богатых клиентов — преимущественно американцев — на отстрел слонов по лицензии. Конечно, я был против любого вида отстрела слонов, но понимал, что егерь может располагать ценной для нас информацией. С точки зрения ВВФ, спортивная охота как раз и являлась блестящим примером «использования живой природы на разумной основе» — ведь американцы и европейцы, лелеющие мечту поохотиться на крупного зверя, готовы платить бешеные деньги за право отстрелять одного слона.
И еще один момент — фактически-то егерь должен был быть по одну с нами сторону баррикады, так как его заработку браконьеры угрожали в той же мере, что и заработку гида по заповеднику. Джезон оказался смуглокожим парнем, по-видимому, средиземноморского происхождения.
— Президент Мвиньи запретил торговлю слоновой костью в пределах Танзании в конце 1986 года, — сообщил он нам, — он страстный защитник живой природы. Он даже возглавляет Общество сохранения живой природы Танзании. Но это никогда не давалось ему легко. Многие в правительстве противостоят этому запрету. Оно и понятно — некоторые из них замешаны в бизнесе на слоновой кости. Но Таможенное управление настроено решительно. С 1986 года оно перехватило много кости. Вам будет интересно взглянуть на кладовую, где они ее держат. Да нет, с этим не так строго, как вы думаете.
— Что вы имеете в виду? — спросил я.
— А то, что кость периодически исчезает оттуда, — улыбнулся он с видом знающего человека.
— Не знаете ли, с кем было бы интересно поговорить на предмет браконьерства? — спросил Дейв.
Джезон кивнул.
— Вот Коста Млэ — добрый человек. Он работает в департаменте живой природы. Вам бы с ним встретиться.
— Правда? Что-то много мы слышали дурного о здешнем департаменте живой природы, — засомневался я.
Джезон хихикнул.
— Я тоже уверен, что это во многом так. Но Коста честный малый. Очень честный. Преданный всей душой защите живой природы. Его пригласили в департамент два года назад, чтобы следить за Фредом Львесуэлой. Вы слышали о таком?
Я кивнул. Директора департамента живой природы Львесуэлу мне называли и Хаксли и Паркер. Я видел его на конференции в Найроби.
— Ходят слухи, что Фреду кое-что ведомо насчет кости, которая по-прежнему исчезает из таможенных кладовых, — продолжал Джезон, — он, конечно, весьма влиятельный малый. Думаю, президент Мвиньи хотел бы, чтобы Коста сменил Фреда на посту директора, но у Фреда немало влиятельных сторонников в правительстве, которые не хотели бы, чтоб он ушел. Словом, все, что сейчас может Коста, — наблюдать за всем, что доступно его глазу. Он вам понравится. Он человек цельный. Весьма редкая вещь в нашем деле, — добавил он.
— Прекрасно. Поговорим с ним. Знаете еще кого-нибудь, кто мог бы помочь нам? — спросила Рос.
— Есть гусь такой, — подумав, сказал Джезон, — он, пожалуй, пойдет на разговор с вами. Только доверяться ему особенно не следует. Малого зовут Рекс, он тоже берет туристов на охоту. Он может много рассказать вам о слоновой кости, но не слишком распространяйтесь о себе. По-моему, он сам не прочь подстрелить слона, когда выпадает шанс. — Джезон написал номер телефона и адрес на клочке бумаги и сунул нам: — Будьте осторожны.
Завтрак в отеле «Кундучи-Бич» утром следующего дня стал памятным событием — не столько благодаря качеству пищи (поджаренные ломти хлеба с прогорклым маслом и клейстероподобным джемом), сколько из-за дебильного характера обслуги. Гостей в отеле было немного, и официанты ходили за нами табунами. Не менее четырех официантов подходили к нам за заказом. К несчастью, мы, видимо, не смогли найти контакт с кухней, потому что прошло двадцать минут, а мы все еще сидели и ждали заказанного нами кофе.
Мы получили известие, что Нейл Бейкер прибудет в отель этим вечером в шесть. Поскольку день был воскресный, мы решили устроить себе выходной и после завтрака отправились на пляж понежиться на солнце. Пустынные белые пески, на которые отбрасывали тень стройные пальмы, словно звали насладиться жизнью; нас обвевал легкий бриз с Индийского океана.
— А в Англии сейчас, наверно, идет снег, — задумчиво сказала Рос.
Ближе к вечеру, отдохнувшие и слегка загоревшие, мы зашли в бар при гостинице отведать местного пивца «Сафари», как оказалось, убойной крепости.
— Извините, вы Эллан Торнтон?
Я повернулся на вращающемся стуле и оказался лицом к лицу с худощавым мужчиной в шортах; с ним были улыбчивая, бойкая женщина и девчушка лет восьми.