Другую фею я отправил с разведкой к темной ограде. С юга-востока снова послышался звук рога, поэтому сначала я хотел двинуться туда. Но передумал. Если там армия варваров, то лучше нам встретить их в лесу, где у нас преимущество, бонус, полученный всей армией от Михалка. Поэтому мы снова отступили в лес. А ограда оказалось большущим кладбищем. Соваться на само кладбище фее-разведчице я категорически запретил, приказал облететь по периметру. Там виднелись и могилы, и склепы, и даже мавзолей, так что кладбище наверняка кишело мертвяками. Но проверять сейчас не хотелось, я ждал появления владельца рога.
Пока мы ждал врагов, я выстроил армию в боевой порядок, исходя из расового состава. Получилось два блока. В правом сначала стояли гномы, прикрывая полуросликов и эльфов. В левом были все люди: мечники и копейщики в первых рядах, за ними крестьяне, позади них — лучники и стрелки. Примерно такими схемами я пользовался ранее. Вскоре к нам присоединились основные силы фей, чей путь я время от времени координировал через карту. Наши трофеи, в смысле, имущество погибших торговцев, наконец-то начали транспортировать в замок, а феи прилетели к нам. Их я определил одной общей группой позади всего войска, пусть пока посидят в резерве.
Ждали мы около получаса, пока враги не появятся в поле зрения сторожевой башни. И еще полчаса, пока подойдут к нашей позиции. Врагами оказалась армия варваров, сравнительно небольшая. Два десятка гоблинов, дюжина орков пешком, орк на волке и орчиха на быке. И тролль с дубиной. А еще клетка на колесах с людьми и нелюдями внутри, которую тролль просто толкал перед собой. Вся моя армия заворчала, явно не одобряя работорговлю. Курбин от имени всех по-гномьи кратко высказался:
— Работорговцы.
— Мы не потерпим работорговлю и всех освободим, — высказался я весьма громко, чтобы и остальные услышали, — но сначала я хочу узнать имя их главаря.
Впрочем, я и так видел, как его зовут — Иглук. Никто более из зеленокожих, даже орчиха, имени не имел. Иглук нас заметил, остановил свою армию, или даже просто крупный отряд, неподалеку от нас, и произнес:
— Я ищу своего брата, Углыка из клана Красных клыков.
— Улгык расправился с безоружными торговцами ради их имущества, и теперь он сам убит.
— Не захватил в рабство, а убил и пожитки присвоил? Братишка всегда был жадиной, поделом ему.
Хорошо же он отзывается о брате. Но у орков все держится на силе, а проявления хоть каких-то теплых чувств им не свойственно.
— Рабство в этих землях объявлено под запретом, так что и ты не лучше него.
— С Углыком наверняка померла и его девка, что вечно к нему липла, — зашипела в ухо Иглуку его орчиха. — Она такая страшная была, кожа да кости.
Орчиха даже сплюнула. Но с тем, кто страшная, я ней мысленно не согласился. Эта орчиха ехала на быке потому, что такую толстуху ни один конь не выдержал бы. А ее шерсти на ногах и руках позавидовал бы любой мужчина, даже орк. Единственное, что орчихе можно было поставить в заслугу, это ее большущий топор, который она крепко и уверенно держала в правой руке.
Но Иглук даже и ухом не повел в сторону нее. Он смерил нас глазами и произнес:
— Воины клана Красных клыков ходят везде, где есть земля под ногами и небо над головой. Нам ничего не могут запретить люди в железках.