Буду до последнего верить, вселять расцветающей душе, что демон неспособен причинить именно мне сильной боли. Если ядовитые слова можно пропустить мимо ушей, какой-то разрушительный поступок с его стороны я не выдержу, буду уничтожена, раздавлена и потеряна в безумно большом небесном мире.
Если мы сможем помириться, надеюсь, моё бережно протянутое сердце не будет разорвано в маленькие клочья…
Бурлящие, наполненные тревожностью вопросы в голове перекрыли обзор, погрузили в придуманный мир, слишком тяжелый, но довольное хныканье дьяволицы со стороны вытащили из хватки внушительно чёрных рук, сцепившихся в кожу с нежеланием отпускать. Будто полностью очнувшись, глубоко вдохнула грудью и настороженно посмотрела на подругу, которая медленными шагами двигалась к двери.
— Я уже готова, можем идти.
***
Кабинет, оставленный без присмотра учителя, как только стал заполненный весёлыми учениками, превратился в неконтролируемый улей. Отовсюду были голоса, некоторые громкие и скорее всего принадлежащие демонам, а другие чуть тише, видимо, ангелочков. Присев за парту вместе с дьяволицей, мы заметили впереди сидевших друзей и довольно улыбнулись.
— Сэми, Ади! — окликнула их Мими, привлекая внимание на себя. — Знаете, что за предмет и какой учитель?
Демон, сам хранивший любопытство, пожал плечами, а ангел почему-то выпрямился, с интересом поглядывая на дверь, в самом конце кабинета.
— Я слышал, что предмет будет довольно интересный, а учитель является демоном, — сказал Сэми и сразу встретил удивленный взгляд своего возлюбленного. — Что? Это не точная информация, поэтому решил сказать только сейчас.
Демон почти словарно возмущался на ангела, но лишь водил резко руками в воздухе, и губами, словно рыбка, пытающая вдохнуть, быстро шевелил, но не произносил ни единого звука. От возникшего представления, дьяволица звонко рассмеялась, но сразу же умолкла, услышав грубо открывшуюся дверь.
Все замолчали и устремили заинтересованные взгляды на учителя, довольно неожиданно появившегося. Мой взгляд оглядел его с любопытством, подмечая, что он выглядел довольно интересно. Тёмно-фиолетовые крылья величественно сложены за широкой спиной, и глаза такого же цвета были гипнотизированными, но довольно успокаивающими. Грубые и ровные черты лица добавляли внушительной строгости, но появившаяся усмешка, пропитанная таинственностью, идеально балансировала и уравнивала эту видимую строгость.
В его руках была зажата книга с очень красивым и необычным переплётом золотистого и чёрного цвета. В самом центре были выведены широкие буквы, но несмотря на то, что я видела их, не смогла прочитать, ведь не знала написанного языка. Он оглядел медленно каждого сидящего, по ощущениям, читая нас как раскрытых книг, и, усмехнувшись, вальяжно подошёл к учительскому столу, облокотившись боком.
— Ну что ж. Вы, меня, конечно, не знаете и не видели, но надеюсь, общий язык найти сможем. Называйте меня Азазель, — довольно добро улыбнулся и вопросительно поднял руку в воздух. — Ваши трепещущие вопросы в студию.
Послышался знакомый, грубый и властный голос, заставляющий сжаться, дрожать беспомощно ногам под партой.
— И что за предмет будете вести? — Люцифер спросил лениво, но было заметно промелькнувшее любопытство.
Учитель хмыкнул и чуть вверх приподнял книгу, заинтересовавшую меня с самого начала. Большим пальцем бережно обвёл чёрные буквы, как бы подразнивая тянувшимся ответом.
— Эта книга нуждается в нашем изучении, но, к сожалению, я полностью уверен, среди вас нет тех, кто знает древнедемонского языка, — внимательно оглядывая класс и убеждаясь в своей правоте, он вернул взгляд на книгу. — А из всех находящихся здесь, его знаю только я, и поэтому моя главная задача — поведать, что в ней написано. И сразу скажу, я к вам ненадолго, изложение этой книги может занять один урок, а максимум два, но не думаю, что так надолго затянется.
Откашлявшись, учитель бережно, двумя руками обхватил прекрасную обложку, интригующе медленно раскрыл книгу. Глаза его довольно вспыхнули необычным фиолетовым огнём, но сразу потухли.
— Название обложки переводится как «Связанные судебными нитями». Звучит даже уже интересно. Если говорить на нашем языке, значение этих слов можно объяснить, как связывающих двоих существ судьбой. Проще называть таких связанными, — учитель, облизнув несильно палец, перевернул шелестящую страницу. — Эту прекрасную книжечку создал Создатель, желающий соединить некоторых по-своему усмотрению.
Учитель хотел продолжить, но его перебил ученик.
— И как же узнать об этой… Связи?
Учителю явно не понравилось, что его перебили, но словарно не стал ничего говорить.
— А это самое интересное. У каждой пары это присходит индивидуально, выявляются лишь некоторые примеры. Появление светящихся символом у обоих на одной части тела, болезненных ощущений, когда они рядом. Здесь сильно не расписывается о выявлении, больше о истории возникновения. Но не думаю, что вам это так уж интересно, — учитель, увидев в глазах демонов явно то, чего и ожидал, подтверждающие хмыкнул. — Ну вот. Могу сказать, что многие связанные уже вместе, но сами этого не подозревают, ведь не сделали того, что может выдать. И это самое удивительное, существовать в неведении и надеяться, что всё сложенно правильно, — его голос перешёл на неожиданно мягкий, непривычно для демона расцветающий. — Наш Создатель, всевидящий Шепфа мудр, и я полностью уверен, что сделал он это решение для некоторых во благо. С одной стороны это покажется не очень приятным вмешательством в наше существование, а с другой — как самому Шепфа не знать, что будет лучше его детям.
В кабинете появилось сомнительное шептание демонов, случайно задевающее некоторых ангелов, и в итоге, всё это вылилось в сложный даже для учителя спор. Неужели Создателю лучше знать, что делать и вмешиваться в судьбу собственных детей? Как мне казалось, намного проще каждому дать свободу, крылатую и открытую в собственных выборах, возможно неправильных, ошибочных, но поучительных.
Как не самим детям Шепфа решать эту судьбу. Мне, как будущему ангелу, показалось это полностью правильным решением, но и одновременно нет. И чем больше недоверие перевешивало во мне чистое понимание, становилось необъяснимо волнительно, я удивлялась от своих борющихся мыслям в голове.
Радует то, что такие случаи крайне редки. В Небесном мире даже по пальцам пересчитать можно.
За довольно сложным спором между учениками, время пролетело быстро и незаметно. Урок довольно неожиданно закончился, и учитель, попрощавшись, быстро ушёл из виду, оставляя всех заведёнными и нервными.
Это, пока что, был единственный учитель, разрешающий спорить о решениях самого Шепфа.
Удивительно.
Дьяволица, недовольно цокнув, встала со стула и за всё время посмотрела на меня.
— Мда… Самый бесполезный урок из всех, которых только был. Только учитель оказался неожиданно из приятных, ничего больше интересного не было, — недовольно высказавшись, дьяволица вопросительно посмотрела на меня. — А тебе как?
— А мне понравилось. А размышлять по поводу того, прав он или нет, мне кажется даже смысла нет — у каждого будет на это абсолютно разный взгляд. Но, в общем, я осталась довольна.
Дьяволица впервые посмотрела на меня незнакомо, как на ненормальную, и ехидно усмехнулась.
— Вики, ты неизменна. Чистый ангелок, — она сказала это с улыбкой на лице, но глаза выражали тоненькую грусть. — Ладно, пошли в комнату.
Она пошла в сторону выхода, но заметив, что я не иду за ней, остановилась, повернулась и вскинула бровь.
— Ты идёшь?
— Нет, извини. Хотела прогуляться, зайти в библиотеку почитать.
Она понимающие, без каких-либо либо возражений кивнула и ушла.
Нужно проветрить запутанные мысли.
***
Приятный запах состарившихся книг, тонких ноток дерева и умиротворённое спокойствие, молчаливое удовлетворение. Каждый раз находясь здесь, убеждалась — от этого места сердце успокаивалось. Но вот мысли, слишком перемешанные в последние дни, заставляли наводить долгожданный порядок. Недавно моя жизнь казалась идеально разложенной по нужным полочкам, но после одного сокрушительного дня, всё, что я так бережно хранила, разрушилось, разбросалось в разные стороны. И причина всего небрежного беспорядка имела обворожительные красные глаза, способные впрямую встряхнуть, перевернуть видение лишь за крошечную секунду.