Я стала такой мягкой за эти дни.
Мой телефон вибрирует, и я сажусь, волнение кружится внутри меня. Это Коул?
Неизвестный номер: Встретимся.
Я сглатываю. Это первый раз, когда он об этом спрашивает. Это из-за того, что произошло на парковке несколько дней назад? Это новый номер. Он продолжает менять их, как будто играет в прятки с мерами безопасности папиной команды.
Неизвестный Номер: Я за забором твоего дома.
Неизвестный Номер: Если ты не выйдешь, я выложу твою голую фотографию на всеобщее обозрение.
Я могу разоблачить его блеф и сказать, что у него нет такой фотографии, но что, если у него есть? Я не могу рисковать кампанией папы или репутацией мамы.
Слезы щиплют мои глаза, когда моя грудь сжимается сама по себе.
Что, чёрт возьми, со мной не так? Почему я оказываюсь в одной неудаче за другой? Сначала Коул, потом беременность, а теперь чёртов сталкер.
Могу ли я быть большим позором для своих родителей?
Я всегда была хорошей девочкой. Когда я начала терять себя? Когда я успела превратиться в этого проклятого неудачника, который каждое утро видит неудачу в зеркале?
Глотая слезы, я печатаю дрожащими пальцами.
Сильвер: Зачем ты это делаешь, Адам?
Неизвестный номер: Потому что я люблю тебя. Помнишь, как эта сучка Эльза приставала к тебе? Это я столкнул её в тот бассейн. Для тебя, любовь моя. За твои прекрасные голубые глаза.
Неизвестный Номер: Я знаю, что ты порвала с Эйденом ради меня. Потому что ты тоже всегда любила меня.
О, Боже.
Он подтолкнул Эльзу из-за меня. Она могла утонуть и умереть.
Я должна увидеть его и положить этому конец.
Спотыкаясь на кровати, я выбегаю из своей комнаты, но меня останавливает широкая рама.
Коул.
Мы стоим перед моей дверью. На нем толстовка с капюшоном и хлопчатобумажные брюки. Его каштановые волосы падают на лоб.
– Куда, чёрт возьми, ты собралась в таком виде?
Я смотрю на себя и понимаю, что на мне только прозрачная футболка большого размера, под которой ничего нет, потому что я хотела соблазнить этого ублюдка.
– Н-никуда.
Он прищуривается, глядя на моё лицо, затем на мою руку, и я подсознательно прячу телефон за спину. Он выхватывает его, и когда я пытаюсь бороться с ним, он использует мой палец, чтобы разблокировать его.
Я даже не вышла из чата.
Он держит его вне досягаемости, и его глаза темнеют с каждой секундой. Черт возьми.
– Так это был Адам. – Говорит он холодно, почти без эмоций. Эта сторона Коула всегда пугала меня до чёртиков.
Я никогда не могу сказать, что он сделает дальше — взбесится ли он или уйдёт.
Хотя я никогда не видел его в ярости, по-настоящему.
– Это то, что ты скрывала от меня, Сильвер?
Я ненавижу, когда он называет меня по имени.
– Я должна встретиться с ним, – бормочу я. – Он опубликует фотографию, и разразится скандал.
– Он не сделает этого.
– Откуда ты это знаешь?
– Если бы она у него была, он бы прикрепил её к тексту и пригрозил тебе ею. Он блефует.
– А что, если это не так?
Он хватает меня за руку и заталкивает в мою комнату, затем прижимает к двери, удерживая на месте.
– Он не сделает. Даже если он это сделает, ты сделаешь только хуже, если встретишься с ним.
– Но...
– Заткнись.
– Коул...
Я умоляю.
– Заткнись нахуй, Сильвер. Я же сказал тебе, что не буду снисходителен, если узнаю сам. – Он достаёт свой телефон и прикладывает его к уху. – Фредерик. Как твои дела? Я думаю, что в саду за домом может быть злоумышленник. Можешь попросить кого-нибудь из охранников проверить?
Я ёрзаю, прижавшись спиной к двери, мои пальцы скручиваются на полу, прежде чем я их отпускаю.
– А он не разозлится, если мы его спровоцируем? – шепчу я.
Коул прикладывает палец к моему рту, заставляя меня замолчать. Однако в моем мозгу есть и другие мысли, например, поцеловать этот палец и рассказать ему всё, что у меня внутри.
– Понятно, – говорит он Фредерику. – Спасибо. Желаю вам хорошо провести вечер.
– И что? – спрашиваю я, как только он вешает трубку.
– Там никого не было. Должно быть, он ушёл.
– А что, если он этого не сделал?
– Что ты собираешься с этим делать? Выйти вот так и встретиться с ним?
– Нет. Я очень торопилась. Я не подумала.
– Кажется, в последнее время ты не часто этим занимаешься.
Это больше похоже на то, что я слишком много думаю.
– Я конфискую твой телефон. Иди спать.
Я смотрю на него сквозь ресницы.
– Ты не будешь спать со мной?
– Я думал, ты ненавидишь меня. Почему ты хочешь, чтобы я переспал с тобой?
Тьфу. Задница.
Я фыркаю, забираясь под одеяло и натягивая его до подбородка. Он выдвигает мой стул и книгу, которую мы читаем для литературы, и садится напротив меня.
– Ты можешь идти. Мне не нужна нянька.
Я стараюсь не казаться расстроенной из-за того, что он предпочитает кресло мне.
– Учитывая, что ты собиралась встретиться со своим стакером в одежде «трахни меня», тебе, очевидно, это нужно. – Говорит он, не отрывая головы от книги.
Грозовой перевал. Подходяще.
– Какое тебе дело? Я думала, ты не собираешься со мной разговаривать.
– Я не собираюсь.
– Ну, сейчас ты явно прав.
– Спи. Ты признаешься завтра.
– Признаешься? Кому?
– Эльзе, которая чуть не утонула из-за тебя. Потому что ты была эгоцентрична и наслаждалась, когда сталкер говорил, что ты красивая.
Слезы покалывают мои веки, и я еще глубже прячусь под простынями.
– Ты же знаешь, что это не так.
– Ага.
– Ты думаешь, я хочу причинить боль другим людям? Что с тобой не так? Ты с ума сошёл?
– Следи за своим грёбаным языком, Сильвер.
– А если я этого не сделаю?
– Спи, – тихо повторяет он.
Я делаю это со слезами на глазах и пустотой в груди.
Впервые с тех пор, как он переехал сюда, Коул не обнимает меня перед сном. Впервые я вызываю у него такое отвращение, что он не хочет ко мне прикасаться.
Я ненавижу себя за то, что ненавижу это.
И я ненавижу его.
Я ненавижу его так сильно, что мечтаю о том, как он обнимет меня.
Утром Коул ведёт меня в Meet Up.
Скорее, он тащит меня за собой.
Он всё ещё не разговаривает со мной, и я начинаю чувствовать себя жалкой.
Я ненавижу быть жалкой. Это навевает воспоминания о том времени, когда я была ребёнком, и каждый из друзей моих родителей бросал на меня такой взгляд.
Бедная Сильвер.
С тех пор я построила стены и совершенно новую личность, чтобы никто больше не смотрел на меня так.
Мы с Коулом сидим в маленьком коттедже, и я вспоминаю боль, которую испытала, когда подумала, что он потерял девственность с мисс Голдман.