Мое тело пульсирует, воздух мускусный от желания, а ноги широко раздвинуты, ощущая мучительное трение его джинсов.
К тому моменту, когда он переключает свое внимание на остальные части моего тела, я уже на взводе, давление взвинчено до потолка.
Мои глаза закрыты, но я слышу его, чувствую его, когда он резко вдыхает и опускает свои поцелуи ниже.
Ниже.
Ниже...
Я слишком напряжена, слишком остро ощущаю все вокруг. Гудение холодильника. Маленькая трещина в спинке стола, которая вгрызается в мой позвоночник. Запах кетчупа и мяса из сэндвича Датча.
Мое тело — пучок нервов и напряжения, и я не могу усидеть на месте, когда он прижимается ко мне своим ртом, таким мягким и в то же время таким твердым. Моя спина выгибается дугой. Мои пальцы вцепились в его плечи и волосы. Я задыхаюсь, я одержима, меня разрывает изнутри.
Вот что значит быть поглощенной.
Вот что значит умереть.
Мои ногти впиваются в твердую мускулатуру его плеча. Я кручу бедрами, пытаясь отстраниться от него. Он удерживает меня и ускоряет темп.
Я корчусь и извиваюсь.
Мне так хорошо, что больно.
Но, милый Брамс, я не хочу, чтобы это прекращалось.
Датч щелкает языком в последний раз, и это уничтожает меня. Искры вспыхивают от головы до пят. Раскаленное добела наслаждение пронзает меня насквозь, раскалывая пополам.
Ненасытный зверь вырывает свой рот. Захватив мои руки над головой, он вжимается в меня и снова целует. От поцелуя по мне пробегает неистовый жар, и я стону, чувствуя себя открытой, целой и сильной.
Он массирует обе мои руки, пока они не становятся плоскими, а затем загибает их под край стола.
Его янтарные глаза пристально смотрят на меня.
— Держись. Не двигайся.
— Я...
Его темный, предупреждающий взгляд заставляет меня зажать рот.
Опираясь спиной на стол, я могу только смотреть вверх. На потолке пятно. Протечка, которую мы так и не смогли устранить.
Я натягиваюсь, как гитарная струна, когда Датч пальцами делает то, что когда-то делал его рот.
Сильнее.
Быстрее.
Я стону так громко, что соседи наверняка слышат. Я выгибаюсь, пока не начинаю бояться, что стол рухнет, а потом обхватываю его бедра, упираюсь пятками в его ноги и стараюсь не потерять сознание.
Горячие струи наслаждения проносятся сквозь меня, как ураган. Это даже агрессивнее, чем в бассейне, потому что я прекрасно понимаю его, его рваные стоны, его горячее дыхание на моих бедрах, обжигающее давление его пальцев.
Мое тело обмякло на столе, волосы прилипли к шее.
Он погружается везде, глубже, дальше, пока не останется ни одного дюйма, который он не попробовал бы на вкус, не коснулся и не заклеймил своим именем.
После этой ночи я уже никогда не буду прежней.
На моих костях, в самой моей ДНК останется след от прикосновений Датча.
Я пытаюсь провести пальцами по его плечу, дергаю его за волосы, пытаюсь оставить на нем любые следы, какие только смогу, лишь бы вернуть то, что он дает мне.
Но мое наказание кажется гораздо менее суровым, поскольку он опустошает меня, мучает, заставляет желать большего, даже если я смиряюсь с тем, что могу быть не в состоянии выдержать столько.
— Да...тч! — Кричу я.
У меня не осталось ни капли борьбы. Выкрикивая его имя, я сдаюсь на самом первобытном уровне.
И на этот раз от взрыва, который сотрясает меня, мое тело тяжело вздрагивает. Я детонирую, как нелегальный фейерверк, пока Датч продолжает работать со мной, разворачивая меня на краю другого взрыва, прежде чем я успеваю пережить первый.
Мои глаза наполнены слезами. Его глаза наполнены великолепной янтарной жадностью.
Владеть мной. Владеть мной полностью.
Дыхание перехватывает в груди, и я стону.
— Мне нужно почувствовать тебя.
Датч выпрямляется и облизывает губы. Его глаза яркие, почти лихорадочные, когда он смотрит на меня сверху вниз.
— Еще нет.
Он снова берет мою грудь в рот, оставляя на коже еще один горячий след в виде синяка. Я уже вибрирую от жара, и от одного лишь щелчка его языка моя голова взлетает вверх.
Я хочу большего, и он это знает. Его светящиеся янтарные глаза говорят мне, что я должна сделать только одно.
Наступает тишина.
Растягивается. Натягивается.
Я одновременно ненавижу и жажду его, пока он ждет, что я скажу.
Я тяжело сглатываю, сердце колотится. Теперь ничто не имеет смысла.
Ничего, кроме того, что я готова.
— Сейчас. — Шепчу я.
Он мрачно усмехается, и мне хочется ударить его по лицу.
— Ты уверена, что готова, Брамс?
Когда он снова дразнит меня своими пальцами, я тихонько хнычу. Я чувствую острую боль в теле, напряжение, которое подталкивает меня к грани.