Я с содроганием думаю о том, что могло бы случиться, если бы я не успел вовремя. Несмотря на то, что у меня нет ярлыка для этого, она мне небезразлична. И если бы я потерял ее сегодня...
Я даже не хочу об этом думать.
Брамс осознает, что прислонилась ко мне, и тут же напрягается. Я чувствую, как она пытается отстраниться от меня, но не отпускаю ее.
Она пихает меня, пока не освобождается, и сразу же лезет за телефоном.
— Я собираюсь написать Серене. Убедиться, что с ней все в порядке.
Пока Брамс уходит, в поле зрения появляются пожарные и полицейские машины. Их красные и синие фары вспыхивают на суровом лице здания. Вскоре в школу вбегают пожарные со шлангами. Полицейские выходят на улицу, чтобы задать вопросы.
В этом хаосе я теряю Кейди из виду. Когда я снова нахожу ее, она как раз заканчивает беседу с полицейскими.
Я приближаюсь к ней и понимаю, что она дрожит. Ее щеки покрыты сажей. Ее форма испачкана в черном.
Она замечает, что я смотрю на нее, и подсознательно проводит рукой по своему торсу.
— Если ты ждешь благодарности...
— Не за что.
Она сужает глаза, глядя на меня. А потом слегка улыбается. Мое сердце странно сжимается. Как давление в груди, которое все нарастает и нарастает.
Это чертовски раздражает, что она может изменить мое настроение одной лишь улыбкой. Эта энергия притяжения, которая бурлит между нами с момента нашей первой встречи, становится все сильнее.
Я снова смотрю на нее и вижу Рыжую.
Не могу поверить, что не узнал ее раньше. Чем больше я смотрю на нее, тем больше понимаю, что никакая косметика не сможет скрыть форму розовых губ или огонь в ее карих глазах.
Сняв пиджак, я накидываю его ей на плечи.
— В следующий раз, когда начнется пожар, поступи разумно и побеги в другую сторону. Только идиот побежит прямо в горящее здание без всякого плана.
— Значит, у тебя был план, когда ты волшебным образом появился?
Я отвожу глаза. — Дело не во мне.
— Точно.
Слева от нас раздаются шаги. Мы оба поднимаем глаза и видим полицейского, идущего к нам. У него мрачные глаза, и в руках он держит что-то в пластиковом пакете.
— Мы нашли это на месте преступления. — Он поднимает пакет. Солнце только-только поднимается за верхушки деревьев. Золотые лучи сверкают на фоне бронзового фонаря. — Кто-нибудь из вас узнает это?
Кейди задыхается и виновато смотрит на меня.
Я смотрю на нее сверху вниз.
Да, я уже видел эту зажигалку раньше.
Она была в руках подруги, ради спасения которой Кейди готова была рискнуть жизнью.
37.
КАДЕНС
Я вскакиваю со скамейки, когда дверь в кабинет директора Харриса открывается и оттуда выходит Серена. У нее красные глаза, нос цвета помидора и размазанный макияж.
Задыхаясь, я подхожу к ней.
— Что случилось? Что они сказали?
Серена смотрит на меня так, будто весь мир стоит на ее спине. — Я...
Ее голос дрожит, и она не может закончить.
Мое сердце разрывается, когда она произносит: — Меня исключили.
Пол уходит у меня из-под ног.
— Исключили?
Она хватает меня за руку и держит так крепко, что ее ногти впиваются в мою кожу.
— Я клянусь тебе, Каденс. Я этого не делала. Клянусь.
— Серена... — Мой голос хриплый.
По ее щеке течет слеза.
— Разве это имеет смысл, чтобы я пыталась сжечь здание? Я боролась за выживание в этой дыре больше двух лет. — Она зажмуривает глаза и кричит: — Знаешь, что больно? Я думала, что смогу выкарабкаться. Ближе к концу у меня появилась надежда. Финишная черта была прямо передо мной. Зайти так далеко и просто... провалиться...
Я смотрю ей в глаза и пытаюсь найти слова утешения.
Она смахивает слезу ногтем, окрашенным в черный цвет.
— Зачем кому-то это нужно? Почему они обвиняют в этом меня?
— Ультиматум Миллера. — С ужасом шепчу я.
Ее глаза встречаются с моими. Они водянистые и испуганные.
Дверь снова открывается, и из нее выходит полицейский. Это тот же парень, который разбирался с Кристой во время утреннего собрания.
— Пойдемте. — Говорит он, окидывая Серену тяжелым взглядом.
Я делаю шаг ему навстречу. — Куда вы ее ведете?
— К ее шкафчику. — Говорит директор Харрис. Он появляется в дверях и смотрит на меня исподлобья. — Мисс Купер, почему вы слоняетесь возле моего кабинета? Разве вы не должны быть в классе? Особенно теперь, когда мисс Паркер решила проблему, кто останется в музыкальной программе за нас.
Нижняя губа Серены дрожит. Она обхватывает меня за шею и шепчет: — Они меня не слушают. Они не верят мне, когда я говорю, что не делала этого.
— Я верю тебе. — Решительно говорю я.