— Я постоянно ей это говорю, — шепчет Максим, прижимаясь к ее шее и обнимая ладонью низ живота, хотя на таком раннем сроке беременности ни о каком животе не может быть и речи.
— Не уверена, что ты будешь так говорить, когда стукнет третий триместр, а я стану большой, как кит, и не смогу завязать шнурки.
— Звучит заманчиво, — мурлычет он. — Я с радостью встану на колени и завяжу тебе шнурки.
На лице Киры появляется лукавая улыбка.
— Я приму твое предложение.
Ни за что на свете я не думала, что Максим — холодный как лед лидер Братвы — растает для кого-то, особенно для лучшей подруги своей дочери, но именно это и произошло. Видеть их счастливыми вместе — это прекрасно, но в то же время это навевает грусть. Это напоминание о том, что мне никогда не испытать того, что испытали они.
Кира обхватывает Максима за шею и целует в губы.
— Почему бы вам, мужчины, не пойти поговорить о делах? Мне нужно побыть наедине с Лизой.
Максим подмигивает мне и ведет Анатолия к бару.
Кира с усмешкой смотрит вслед уходящему жениху. Представляю, что бы она сделала, если бы узнала о синяке, который я скрываю.
Я переплетаю свою руку с ее, и мы направляемся в гостиную, где большинство общаются с шампанским в руках. В воздухе витает мягкая джазовая музыка, которую играет пианист на рояле в углу. Я не хочу знать, сколько мои родители заплатили за эту дурацкую роскошь.
— Я знаю, ты ненавидишь, когда люди суетятся вокруг тебя, — говорю я, — но как ты себя чувствуешь? Правда.
Не так давно Кира пережила покушение на свою жизнь. Из-за этого инцидента ее беременность была отнесена к категории высокого риска, поэтому ей нужно свести стресс и беспокойство к минимуму.
Кира застонала.
— Я чувствую себя прекрасно, если не считать того, что мой муж сводит меня с ума. Он заставляет меня заниматься дородовой йогой, тай-чи, ежедневной медитацией и массажем. Вся эта релаксация раздражает.
— Только ты можешь так думать. — Я с ухмылкой качаю головой. — В таком случае, думаю, тебе стоит прислушаться к Максиму. Он мудрый человек.
— Иногда, — соглашается она.
Появляется официантка и предлагает каждому из нас по бокалу шампанского. Кира качает головой, отказываясь, а я принимаю бокал и делаю глоток прохладной жидкости.
— Как бы то ни было, расскажи мне о своем пребывании в Нью-Йорке.
Ее глаза загораются.
— Это был вихрь, но было удивительно увидеть всех.
Пока она рассказывает о своей недавней поездке, по комнате разносится глубокий баритонный смех.
Этот голос.
Нервы и волнение трепещут в моей груди. Когда я поднимаю глаза, дыхание перехватывает в горле.
Я всегда забываю, насколько чертовски привлекателен Роман Васильев.
Пронзительные глаза цвета насыщенного эспрессо и густые, запутанные темные волосы, по которым я фантазировала провести пальцами гораздо чаще, чем могла бы признаться. Не говоря уже о его высоком росте и развитой мускулатуре, заметной даже под тканью его одежды. Сегодня на нем строгий темный костюм, идеально сидящий по фигуре, а татуировки выглядывают из-за воротника. Я не привыкла видеть его в чем-либо, кроме джинсов, футболки и, возможно, кожаной куртки, так что это отклонение от его обычного стиля. Я определенно не жалуюсь.
Жаль только, что он так вонюче раздражает.
Сейчас он болтает в углу с Катериной, которая положила руку на его предплечье, как будто они друзья. Или даже больше.
Меня охватывает раздражение.
Словно почувствовав чужой взгляд, Роман переключает внимание на меня. Наши глаза встречаются, тело пронзает толчок чего-то горячего и непрошеного. На его слишком полных губах играет небольшая улыбка.
У мужчины не должно быть такого рта. Он практически… надутый.
Я тяжело сглатываю и отворачиваюсь, пытаясь заглушить всплеск жара, который я чувствую каждый раз, когда он рядом.
— О, кстати… — Голос Киры вырывает меня из тумана. — Все готово для Лондона! У меня на карте все магазины для беременных от Найтсбриджа до Сохо.
В эти выходные мы с Кирой отправляемся в путешествие по Великобритании. Это то, чего я с нетерпением ждала уже несколько недель.
Я бросаю на нее фальшиво-строгий взгляд.
— Разве ты не должна не нагружаться?
— Не волнуйся, мы будем часто делать перерывы на чай. Лондон ведь для этого и существует, верно?
— Никогда не была там, — признаюсь я, — но мне не терпится, чтобы ты мне все показала.
Делая глоток шампанского, я смакую пузырьки, надеясь, что напиток снимет напряжение, накопившееся внутри меня. Есть несколько причин, по которым я сегодня на взводе, но наблюдение за тем, как Катерина охмуряет Романа, занимает одно из первых мест в этом списке.