«Ну, мы же не можем и дальше так сидеть, верно? – сказала она. – Уверена, у тебя есть куда более важные дела».
Но он ничего не ответил. Казалось, Малахии нравилось просто наблюдать за ней. И Надю это тревожило. Она не знала, как много он видит. Как много ощущает в ней.
Но вдруг он напрягся, словно хищник, готовящийся броситься в атаку.
«Ты не одна».
Надя закатила глаза.
«Конечно, я не…»
«Она здесь».
«Она». – Надя и сама удивилась надежде, вспыхнувшей у нее в груди.
Малахия обладал связью с божественными силами, пусть извращенными и ужасными. Она же ее лишилась.
«Есть ведьмы, а есть она. Я больше не потерплю ее», – выпалил Малахия и через мгновение исчез.
Недоуменно нахмурившись, Надя подняла голову и увидела перед собой молодое бледное лицо Пелагеи.
От неожиданности ей едва удалось сдержать крик. Пелагея приложила палец к губам и озорно усмехнулась.
– Здравствуй, дитя, – произнесла она и протянула руку Наде. – Пойдем со мной, я должна тебе кое-что показать. Видишь ли, ты последняя, да и время пришло. Прошлое осталось в прошлом. Наступил нужный момент.
Надя посмотрела на остальных, что сейчас сладко спали. Она не собиралась оставлять их без присмотра, особенно когда вокруг происходило что-то необъяснимое. Следующей вызвалась нести караул Париджахан. И она явно заметит, если Надя не разбудит ее вовремя.
– Ох, боюсь, у тебя нет выбора.
Пелагея схватила Надю за руку, и они в мгновение ока оказались в каком-то другом месте.
С трудом поднявшись на ноги, Надя оглядела тускло освещенную комнату. Она напоминала покои ведьмы во дворце, вот только из окон виднелся темный лес.
Комната содрогнулась, и Наде пришлось прижать руку к стене, чтобы удержать равновесие.
– Ох, не обращай внимания. Дом немного неугомонный, – сказала Пелагея.
– Мне нужно вернуться, – заявила Надя.
– К чему? К тоске по жалкому парню, который разбил тебе сердце? Или к пустоте, созданной твоими руками? – Пелагея постучала пальцем по носу. – Ты ведь ничего не почувствовала, верно? Не ощутила, что он там делал?
В последнее время Надя почти ничего не чувствовала. Она покачала головой, не уверенная в том, действительно ли хочет знать, к чему приведет этот разговор.
Ведьма посмотрела на Надю с такой жалостью, что это вызвало в ответ дикую злость.
– Останови это. Верни меня назад. Я не хочу этого.
– Ох, дитя мое. Я приберегла встречу с тобой напоследок, потому что твой путь будет трудным и долгим. Он потребует от тебя усердия, старания и приведет к концу. А может, и нет? А может, и да. Очень трудно говорить о чем-то с теми чудовищами, наделенными божественной силой, которых мы зовем богами. Очень трудно понять, что они могут сделать с тобой.
Надя сжала четки, смаргивая застилающие глаза слезы.
– Что он сделал? – хриплым шепотом спросила она.
Ее обеспокоило, что речь ведьмы звучала намного более связно, чем в прошлый раз, когда Надя видела ее. Она не знала, что подпитывает силы Пелагеи: ветер, природа или диковинная магия. И не знала, могла ли получить доступ к ней сама. Надя воспользовалась силой против воли своих богов, но, обращаясь за ней сейчас, не получала ничего.
– Все начинает просыпаться. Давно забытое, темное. Старые знания, которые так долго спали. Ты привела это в движение. Ты и этот Стервятник.
Только Надя открыла рот, чтобы возразить, как Пелагея закрыла лицо руками.
– Твои намерения не имеют значения. Ты и мальчишка – хотя что-то мне подсказывает, что его желания никто не учитывал, – освободили Велеса из тюрьмы. И Велес отыскал нового смертного, на которого может претендовать. Он стремится разбудить тех, кто помогал ему в долгой борьбе против главы вашего пантеона.
Надя нахмурилась. В ее пантеоне не было главы. Все боги считались едиными. Их пантеон считался разнообразным и всеобъемлющим. И что Пелагея имела в виду, сказав, что Велес претендует на какого-то смертного? На кого?
Пелагея склонила голову набок.
– Маленькая клиричка не догадывается? Не качай головой, клиричка, ты, может, и странная – купаешься в крови и соприкоснулась с тьмой, – но нельзя прятаться от своей судьбы и отрицать свое предназначение. Садись, дитя, нам надо поговорить.
Надя нерешительно опустилась в кресло.
– Чаю? Мальчишкам я его не предлагала. Они такая странная, безжалостная пара. Просили либо информацию, либо магию, и больше их ничего не интересовало. Так грубо. Мать явно не позаботилась о том, чтобы научить их хорошим манерам.
Мать? Надя не ожидала услышать подобное, поэтому решила подумать об этом позже.