— Ты, к чёртовой матери, прикусила себе язык. — Это было небрежно сказанным замечанием, его руки отпустили мои плечи и он схватил себя за бёдра. — О чём ты только думала?
Вытирая губы, я заметила розовые разводы на своей руке.
— Я думала о том, как завершить песню, и всё.
Фыркнув, Дрез окинул меня быстрым взглядом.
— Есть способы намного лучше, чем жевать саму себя.
Тебе легко говорить. Я не высказала своё недовольство, но мой свирепый взгляд, должно быть, говорил всё сам за себя. Я видела, как он отражался в его глазах. Глядя в сторону, он пригладил назад свои волосы. В его голосе не было фальшивой лести, когда он заговорил со мной.
— Ты хорошо играешь на своей гитаре, но ты в полной жопе со своим самообладанием.
Эта рана, скорее всего, будет болеть. Она и впрямь пульсировала. Я продолжала потирать свои зубы так, как если бы это был зуд, который хотелось бы унять. Это и в самом деле настолько плохо? Кровотечение замедлилось, как мне казалось.
— Немного болит, но у меня бывало и хуже.
Он выгнул бровь.
— Какого черта ты сделала эту жестокую хрень с собой? Чтобы впечатлить меня?
Из меня как-будто выкачали весь воздух. Я пыталась произвести на него впечатление. Тем более, что я пыталась заставить его оставить меня в покое. Мне было неловко от того, что я поддалась искушению нанести повреждения самой себе. А не ему.
— Ладно, — сказал он, роясь в своих карманах. У него был чëрный телефон, блестящий, как жук-короед. — Я позвоню Бренде, она осмотрит тебя.
Теперь я чувствовала себя униженной.
— Нет! — прервала я Дреза, выжидающе смотрящего на меня. — Не надо... просто не звони ей. Это не такое уж важное дело.
Он держал телефон, как пистолет.
— Не хочешь, чтобы я ей звонил? Ладно. Тогда, дай мне посмотреть, насколько ты сильно себя укусила, и я не буду этого делать.
Это был грёбанный шантаж. Я теряла контроль над разумом. До того, как я подула, что можно возразить, он оказался рядом, прикасаясь ко мне. Наши грудные клетки соприкасались друг с другом при каждом вздохе, и я могла рассмотреть золотые точки в его тёмно-зелёных глазах.
— Открой, — шепнул он.
Что я и сделала. Дрезден схватил меня за подбородок, чтобы удержать в неподвижном состоянии. Глупо, но меня тревожила свежесть моего дыхания. Я упрекнула себя в том, что думала о всяких глупостях. Были вещи, имеющие более важное значение. Например, как сильно я чувствовала его пальцы, и то, как удивительно он пахнул, и поэтому мой мозг не способен был думать в этот момент. Кровь в моих венах ускорила свой бег, и я была уверена, что он слышал её всплески.
— Всё не так плохо, как я думал, — сказал он. Кончик его большого пальца скользнул по моей губе, задевая мои зубы. Всё так неожиданно, что я убеждала себя, что это просто случайность. Он отстранился, отпуская меня и давая возможность облокотиться о стену. Я всё ещё ощущала стыд. Мне совсем не нужно было становиться ранимой и всё усугублять ещё больше. Мои собственные пальцы прикоснулись к губам, дотрагиваясь до уголка языка. Я скорчилась, ощущая на этот раз тупую боль.
— На самом деле всё не так страшно?
— Ты должна осознавать, что это ТВОЙ язык, — Дрез почесал свою шею, странное притяжение между нами сменилось холодной стеной. Он посмотрел в сторону выхода. — Я голоден. Пойдём.
Как и всегда, он закрылся. Почему, он не может делать это в то время, когда поёт? Если бы он был таким же далёким и отстранённым, тогда мне не пришлось бы кусать свой язык.
Следуя за ним по автобусу, мы нашли парней, удобно устроившихся в креслах, а конденсат от пива капал прямо к ним на колени.
Портер махнул мне, предлагая бутылочку.
— Вот, пока Кольт не выпил всё.
— Я бы не смог, даже, если бы и постарался, — засмеялся он. Допив свой напиток, Портер схватил следующую. Двое мужчин сидели напротив друг друга в центре автобуса.
Дрезден сел в кресле напротив них, безмолвно забирая своё пиво. Это напомнило мне моего брата и его группу. И эта мысль меня успокоила, однако, посмотрев в одно из тонированных окон, я представила их в своём автобусе-развалюхе, где-то в этом же процессе.
— Ты в порядке? — спросил Портер.
Его слова удивили меня.
— Да, да. — Я попыталась скрыть свою улыбку, делая глоток пива. Моя рана пылала, и от этого я сморщилась.
Кольт улыбнулся, размахивая пивом в воздухе.
— На вкус не так уж и плохо, малышка.
«Вкус отличный», — подумала я про себя. Пусть он лучше думает, что я скривилась от вкуса, а не от полученных повреждений. Устроившись на одном из сидений позади этой парочки, но достаточно далеко от Дреза, я заставила себя улыбнуться.
— Создаётся впечатление, что у вас может быть что-то по лучше, раз уж вы такие звёзды.
— Она присоединилась к нашей пивной вечеринке! — кричал Портер, его напускной гнев быстро исчез. — Я знал об этом с самого начала.
— Интересно, а она уже достаточно взрослая, чтобы пить, — дразнил Кольт, оглядывая меня сверху вниз. Мне было нельзя, но употребление алкоголя несовершеннолетними было таким обычным делом в этих турне, что я не ожидала, что мне придётся оправдываться.
— В любом случае, ей не удастся заполучить здесь всё, — заявил он, выпивая свою бутылку в подтверждении своих слов. — Я сделаю это первым!
Мы все засмеялись, усталость покинула мою шею. Оглядываясь, я заметила у Дреза кривую улыбку. Он бросил на меня свой взгляд, задержав его на мгновение.
— Ты должна что-нибудь поесть.
Я села прямо.
— На самом деле, — вздохнул он, бросая взгляд на двух мужчин, — Вам всем следовало бы. Не напевайтесь до обеда, я не собираюсь снова разбираться с этим.
Кольт закатил глаза, со стуком поставив бутылку.
— Чёрт, ты ни разу не нянчился со мной, Дрез. Все мы знаем, что это каждый раз было с Джонни, но, теперь, его нет, так что успокойся.
Молчание Дреза подавляло. Я чувствовала, как он пристально посмотрел на Кольта, наблюдая как барабанщик прятался под своим капюшоном.
— Проклятье, — сказал Кольт себе под нос. — Прости, я не хотел вспоминать о нём. Хотя, это не какой-то грязный секрет, или что-то вроде того.
Они все многозначительно посмотрели на меня. Прочистив горло, я осторожно сказала с опухшим языком.
— Все знают о Джонни. Вроде как, во всяком случае. Могу я... могу я узнать, что произошло на самом деле?
Сплетни звучали довольно дико.
— История Шарка об этом инциденте всплывает в моей памяти.
Дрезден опустился на стул, поднимая ноги на маленький столик.
— Особо рассказывать не о чем. Просто Джонни лажал слишком часто. Я хотел, чтобы он ушел, а ему это не понравилось. Ничего шокирующего.
— Он пытался убить Дреза бутылкой, — сказал Портер, опуская свою пустую бутылку таким образом, словно она была реальным оружием, о котором он упоминал.
Дрезден внезапно подался вперёд, в руке у него всё ещё была полная бутылка пива. Он рисовал ей тонкие круги на деревянной поверхности — влажные пятна, идущие друг за другом, и начал говорить:
— Он не пытался убить меня. Вот именно так, Портер, начинаются эти дерьмовые слухи.
Здоровяк, опустил свой подбородок вниз.
— Прости. Хотя, Джонни был слишком пьян. Но, если бы у него была возможность, то он бы ударил тебя по мозгам.
Я не заметила, как наклонилась вперёд. Привстав со своего места, я сказала с нескрываемым любопытством.
— Так, что же произошло на самом деле?
Дрез продолжал вертеть своё пиво.
— В конце-то концов, его утащила служба безопасности.
— Однако, до того, как какой-то мудак сорвал мой датчик, — пробурчал Кольт. Он акцентировал внимание на своём ухе.
— Честно говоря, я, нахер, вообще не знаю. Где он сейчас? И, к тому же, меня это не волнует, — сказал Дрез.
— А ты не переживаешь, что он вернётся, чтобы затеять что-нибудь? — спросила я.