— Я никогда не думала, что Лука способен на что-то подобное, — шепчет Ана, протирая глаза. — Черт. Я не хочу начинать плакать.
— Ты прошла через что-то ужасное. Может быть, тебе нужно хорошенько выплакаться.
— Может быть, позже. В ванной, где меня никто не услышит. — Уголки губ Аны слегка приподнимаются. — Хотя, я думаю, в этом месте есть место, где меня никто не услышит.
— Пару дней назад я бы тоже не подумала, что Лука способен на что-то подобное. В наш медовый месяц все было совсем по-другому.
— Так вот где вы были? Ты уговорила его на свадебное путешествие? — Ана смотрит на меня с недоверием, и я смеюсь.
— Да. Я тоже не думала, что это сработает. Я хотела дать тебе немного времени, чтобы Лука не расспрашивал тебя о том, что ты узнала от Братвы. Но я думаю, что это тоже имело неприятные последствия.
— Это не твоя вина, — успокаивает меня Ана. — Ты, вероятно, не могла предположить, что Франко сделает это или что он узнает об этом с помощью какого-нибудь микрофона, спрятанного в единственной комнате, которую мы считали безопасной. Мы старались изо всех сил. — Она тянется к моей руке и слегка сжимает ее. — Все просто пошло наперекосяк, вот и все. Мы не могли этого знать.
— Вся эта неделя была такой другой. У нас был тот небольшой период времени, когда все было хорошо, но это был совершенно новый уровень. Я была…
— Влюблена? — Ана продолжает. — У меня было предчувствие, что это может случиться, если Лука когда-нибудь перестанет быть первоклассной задницей больше чем на пять минут.
— Серьезно?
Она пожимает плечами.
— София, я знаю, ты зациклилась на том, что он состоит в мафии, и на том факте, что ты не хотела выходить за него замуж, и на его общем отношении к тебе, и вообще ко всем женщинам, если быть честной. Но у него тоже есть много замечательных качеств.
Я прищуриваюсь, глядя на нее.
— Это странно, учитывая, что в данный момент он думает о том, чтобы убить нас обоих.
Ана вздыхает.
— София, твой отец изо всех сил старался приютить и защитить тебя. Но иногда мне кажется, что он слишком хорошо справился со своей работой. Это мир, отличный от того, к которому ты привыкла. Другая жизнь. — Она делает паузу, размышляя. — Ты думаешь, Катерина слабая?
— Что? — Я удивленно смотрю на нее. — Конечно, нет. Она одна из самых крутых женщин, которых я знаю. Она через многое прошла в последнее время, но она все еще стремится вперед, делает все возможное, чтобы…
— И я о том, — перебивает Ана. — Катерина выросла в этой жизни, зная о том, что происходит, о том, каковы мужчины. Осознавая, что им приходится делать, какие стены они должны воздвигнуть, чтобы справиться с этим. Я уверена, что некоторым из них это доставляет удовольствие, но таким мужчинам, как Лука, нет. Он угрожает нам, потому что чувствует, что должен это сделать, потому что чувствует себя преданным и не может этого допустить. Это заставило бы его выглядеть слабым. И…
— И что? — Я не могу до конца поверить в то, что она говорит, особенно в ее состоянии. — Как ты можешь так говорить, после того, что он сделал…
— Это сделал Франко, а не Лука. Я не очень хорошо знаю Луку, но я уверена, что он никогда бы не сделал ничего подобного с женщиной. Возможно, и не кто-нибудь другой. Есть разные пытки, и есть то, что сделал Франко. — Она с трудом сглатывает. — София, Лука попросил меня внедриться в Братву.
— Я знаю, что он это сделал, но…
— Нет, ты меня не слышишь. Он попросил. — Ана многозначительно смотрит на меня. — Он мог бы приказать мне. Он мог бы угрожать мне. Франко пытался отговорить его от этого — вероятно потому, что боялся, что я узнаю, что я и сделала. Но Лука попросил меня сделать это. Он взывал к моей дружбе с тобой. Он уговорил меня на это. Он не прибегал к требованиям или угрозам. Он тот, кто прибегает к насилию только в случае необходимости. И не только это.
— Что ты имеешь в виду?
— Я думаю, он тоже влюбился в тебя. Он зол не только потому, что чувствует себя преданным, но и потому, что это была ты. Каким он был в медовый месяц?
— Идеальным. — Это слово удивляет меня, даже когда я его произношу, но это первое, что приходит на ум. — Он отвез меня на Мюстик и выкупил весь остров, так что остались только мы. Он даже точно запомнил марку шампанского, которое мы пили на нашей свадьбе, и взял его с собой в самолет. Все было по-другому, даже секс. Он был милым, романтичным и… — Последнее слово трудно произнести, но мне все равно это удается. — Любящим.
У меня снова болит грудь, и я чувствую, как горят мои глаза.