Как бы я ни ненавидел это, я не могу с этим бороться.
Они тоже не могут.
Отпусти это.
Рот Люцифера теплый и влажный, и он задыхается от рыданий, когда я позволяю ему взять от меня то, что он хочет, Элла держит нас обоих.
Отпусти.
Глава 25
Весна в Александрию приходит рано.
Маверик сидит на заднем крыльце и смотрит на фонтан, утреннее солнце едва взошло. Он одет в футболку и серый свитшот, его локти лежат на коленях.
Я смотрю на него от задней двери, затем поворачиваюсь, чтобы оценить состояние гостиной. Кейн лежит на диване, закрыв глаза одной рукой, его голая грудь плавно поднимается и опускается. На его торсе синяки, и я не уверена, от секса ли они или от его боев на ринге, но они кажутся почти такой же постоянной его частью, как родимые пятна или веснушки.
Эзра спит наверху.
И Бруклин Астор тоже.
Она очень похожа на Маверика. Она полна борьбы и мужества, она так красива и все еще… заживает.
Очень похожа на Маверика.
Я снова смотрю на него. Он все еще смотрит вдаль, погруженный в свои мысли.
Когда я оборачиваюсь, я смотрю не на Кейна.
Это Люцифер.
Он лежит на полу, журнальный столик придвинут к противоположной стене от дивана, на котором спит Кейн. Под Люцифером куча одеял, руки сложены под подушкой, голова повернута набок, губы слегка раздвинуты, глаза закрыты, он спит.
Он выглядит измученным, как и в бодрствующем состоянии. Между темными бровями пролегла складка, и я вижу его обнаженные плечи, одеяло натянуто до середины спины. Каждый мускул его худого тела напряжен.
Интересно, снится ли ему она?
За три недели, прошедшие после Ноктема, с тех пор, как 6 забрала Рию, Сид и меня и бросила нас волкам, он не говорил о ней, по крайней мере, рядом со мной, за исключением одного раза. Он вообще почти ничего не говорил. Он много пил, он всегда рядом, но он редко… участвует.
Сирота с отвергнутой женой, мое сердце болит за него.
Мы не делали того, что делали с того первого раза, втроем, вкушая боль друг друга, и я знаю, что это убьет Маверика, если мы это сделаем. Я также знаю, что не могу остановить боль Люцифера. Как и его братья.
Только Сид может это сделать, и я не уверена, что она хочет этого.
Письма, которые она написала Маверику, повторяющие ту боль, которую она испытывала, разрывая отношения с Джеремаей, мальчиком, которого она считала своим братом… их душераздирающе приятно читать.
В основном потому, что я знаю, чем закончится эта история.
Пока что.
В этих письмах она еще не приняла решение. Но когда 6 пришли за нами, пешками в их странных ритуалах, она приняла решение. Она была достаточно параноидальна из-за насмешек 6 над Люцифером о том, как она стала его женой. О том, как Люцифер заставил их принять ее.
И когда ее худшие опасения сбылись, и шестерка захотела использовать ее в своих играх разума, она выбрала.
Она выбрала для себя и для своего ребенка и ребенка Люцифера..
Я сглатываю комок в горле и открываю раздвижную стеклянную дверь, чтобы выйти на улицу.
Слова эхом отдаются в моей голове, тот единственный разговор, в котором Люцифер заговорил о ней:
— Она все еще собирается его оставить? — спросил он у Маверика, опустив глаза в пол, с пивом в руке. Через неделю после Ноктем.
Я доставала печенье из духовки и заставляла себя не останавливаться. Чтобы не усложнять ситуацию.
Маверик прочистил горло.
— Я не знаю.
— Она не сказала? — Люцифер надавил, его тон отчаянно требовал чего-то. За любой клочок информации. — Совсем ничего?
Маверик вздохнул.
— Если бы она сказала, в любом случае, я бы сказал тебе, Люци.
Люцифер помолчал мгновение, а затем спросил таким низким голосом, что я едва смогла его расслышать, пока выключала духовку: — Он причинит ей вред?
Мейверик не колебался.
— Нет.
И на этом все закончилось.
На улице, в теплом мартовском воздухе, я сижу рядом с Мавериком.
Он обнимает меня, притягивает к себе и целует в лоб. От него пахнет кожей, и я вдыхаю его запах.
— Ты готова? — спрашивает он, его губы касаются моих волос.
Ужас скручивается в моем животе, но я все равно киваю.
— Да. Я готова.
— Все будет хорошо, детка, — уверяет он, притягивая меня к себе, поворачивая лицом к себе, его руки лежат на моей талии. — А потом мы пойдем по магазинам и…