Я игриво шлепаю его по груди, качая головой, мои волосы рассыпаются по плечам.
— Я не хочу, чтобы ты тратил все свои деньги на мой гардероб, Мави.
Его голубые глаза сужаются, и это немного волнует меня, видеть, как он сердится, но я знаю, что он не имеет в виду это. Не так, как раньше.
— Я оскорблен тем, что ты думаешь, будто твоя одежда может опустошить все мои деньги, — он прикусывает губу, рассматривая белую футболку, которая на мне. — Хотя ты чертовски хорошо выглядишь в моей одежде, так что, может быть, мы пропустим этот гребаный шопинг.
Он наклоняется, закрывает рот вокруг моей груди, поверх футболки. Мои руки хватают его за плечи, я откидываю голову назад, позволяя его рукам забраться под мою футболку. Мои соски твердеют, и он стонет, перебирая их зубами, а рукой разминает другую.
— Пойдем в дом, — говорю я, задыхаясь и поглаживая его по плечам. — Твои братья спят прямо…
— Как будто они не видели, как двое людей трахаются раньше, — рычит он, его рот все еще вокруг моей груди.
Я смеюсь, толкаю его в грудь, и он неохотно отстраняется и снова смотрит на меня.
Я провожу пальцем по его лицу, по его татуировке.
Он улыбается мне, и улыбка настоящая. Она мягкая, просто его губы подрагивают в уголках, но она настоящая. Для меня.
— Почему ты это сделал? — спрашиваю я его, проводя пальцем вверх и вниз по татуировке.
Он поднимает бровь.
— Чтобы отпугивать таких девушек, как ты.
— Таких, как я? — я не ожидала такого ответа. Моя рука спускается к его шее, затем к плечам, и я массирую его обеими руками.
Его глаза почти закатываются обратно в голову.
— Черт возьми, как приятно.
Вместо этого я впиваюсь в него ногтями, и его глаза распахиваются, потрясенные.
— Ты не ответил на мой вопрос, Мави.
Он закатывает глаза, но притягивает меня ближе, прижимает мою голову к своему плечу, играя с моими волосами.
— Да, — тихо говорит он. — Такие девушки, как ты. Красивые. Умные. Хорошие.
Я качаю головой на его плече, моя щека прижимается к ткани его футболки.
— Я не хорошая, Мави, — бормочу я, прижимаясь к нему.
Он продолжает гладить мои волосы.
— Ты хороша, детка. Ты идеальна. Для меня ты идеальна.
Мое сердце болит от этих слов.
— Тогда почему ты хочешь отпугнуть меня?
Он прижимает мою голову к своей груди, одной рукой обхватывает мою талию, прижимая меня к себе.
— Чтобы я не причинил тебе боль.
Я зажмуриваю глаза.
— Ты не причинил мне вреда.
— Разве нет? Я собираюсь забрать тебя у твоей мамы…
— Да пошла она.
— И Кон, — говорит он с явным отвращением, — и этот чертов Ковчег, и каждый другой парень, который когда-либо положил на тебя глаз и хотел сделать тебя своей.
— А как насчет девушек?
Он напрягается.
— Они тоже.
Это меня удивляет.
— Ты бы не хотел секса втроем?
Как только слова покидают мой рот, я думаю о Люцифере и о том, что почти произошло между нами, и мое тело напрягается.
Маверик сейчас нежен со мной, но не всегда. И я не хочу, чтобы он был таким. Но ему лучше, и мне тоже, и я думаю, что это все, о чем можно просить от одного дня к другому. Улучшения.
Но его руки только крепче обхватывают меня.
— Нет, — отвечает он мне. — Больше нет. Ты принадлежишь мне, помнишь?
Я смеюсь ему в ответ, радуясь, что момент прошел. На улице слишком хорошо, слишком красиво, чтобы мы могли злиться.
— Ты тоже мне принадлежишь, придурок.
— То есть ты не хочешь, чтобы я выслеживал других девушек в лесу и выбивал из них дерьмо?
Я отталкиваюсь от него и хватаю его за лицо, сжимая его губы вместе. Он все еще ухмыляется мне, его красивые глаза сверкают.
— Я убью тебя, Мави, — я наклоняюсь ближе, мои губы накрывают его губы, мой голос мягкий. — Я убью тебя. И если ты сделаешь то, что Сид сделала с Люцифером, — мои глаза метнулись к двери у него за спиной, и выражение его лица изменилось на более мрачное, — я не буду сидеть и плакать. Я, блядь, найду тебя и убью тебя и всех, с кем ты попытаешься сбежать.
Он смеется.
— Такие большие угрозы для такой маленькой девочки, детка. Не думаю, что у тебя хватит сил убить меня.
Я закатываю глаза и целую его. Он открывает мне рот, его язык захватывает мой, и он прижимает меня к себе. Когда мы наконец отстраняемся, тяжело дыша, он говорит: — Пойдем, пока я не захотел тебя трахнуть и мы не разбудили весь дом.
Мамы нет, когда я ухожу, один-единственный рюкзак упакован и брошен на заднее сиденье Ауди Маверика, через его колонки играет — Come Thru.