— Красивая, — пробормотал он, прежде чем затянуть кожаные фиксаторы на моих лодыжках и запястьях и провести пальцем по моей влажной щели. — Форма этой скамьи делает тебя великолепно открытой для шлепков, порки, лизания и всех форм проникновения. Ты этого хочешь? — Его тон, хриплый и властный, усиливает мое возбуждение.
— Д-да. — Тишина. А потом щелчок его запястья, легкий свист и… охренеть. Что-то жжет мне задницу, но он убирает это прохладой своей ладони. Он снова бьет меня, на этот раз по другой заднице.
Он выпорол меня.
Пока я задыхаюсь и бесполезно дергаюсь, сопротивляясь ограничениям, боль перерастает в восхитительное удовольствие. Даже когда Андрей поддерживает постоянный ритм, интенсивность, жжение сразу после удара и потрясающие ощущения заставляют меня умолять его о большем.
— Помнишь, как ты была моей маленькой пленницей, полностью отданной на мою милость? — Он снова наносит мне удар. — Я все время думаю об этом. Ты была такой уязвимой. Как сейчас. — Он бьет меня до тех пор, пока моя задняя часть не начинает пульсировать так же сильно, как и клитор. Могу ли я кончить вот так? Несомненно, но я жажду большего.
— Ты мне нужен. — Мой голос похож на хныканье, моя киска сжимается, отчаянно желая его члена.
— Тебе нужен я внутри тебя, моя маленькая идеальная шлюшка? Моя жена.
— Да. — Это больше похоже на всхлип. Он прижимает свой член к моему входу, дразня щель, но пока не проталкивая его внутрь. Дразнить невыносимо, хуже порки. — Прежде чем я дам тебе свой член, скажи мне, кому принадлежит каждый сантиметр этого восхитительного тела? Кто скоро положит в этот живот ребенка.
— Ты, Андрей. Мой муж.
— Правильно, блядь. — Он входит в меня жестко и быстро. Ухватившись обеими руками за изгибы моей все еще болящей задницы, он вцепился в мою плоть, вбиваясь в меня. Ощущения усиливаются из-за моей чувствительной плоти и отсутствия зрения.
Он быстро движется во мне, его член толстый и совершенный, когда он входит в мое тело. Под кожей запульсировал жар, соски затвердели и болят, натирая кожу мягкой скамьи.
— Сильнее, — прошу я. Он отвечает мне тем же, предлагая интенсивность, которой я так жажду. Андрей всегда был доминантом в постели, да что там, во всех сферах своей жизни, но это… это нечто иное. Я вся дрожу от желания, я слышу его, смешиваясь со звуками наших шлепков по коже и вымученными стонами обоих. Его пальцы, вдавливающиеся в мою задницу, напрягаются, когда он приказывает мне:
— Кончай. Сейчас же.
От напряжения в его голосе у меня подгибаются пальцы на ногах, а его рука тянется к моему клитору спереди и щелкает его. Именно так. Он не трет его, он просто делает один сильный щелчок, и я падаю за грань. Глубокие сердечные сокращения заставляют меня кричать и дергаться, сопротивляясь путам.
И тут он присоединяется ко мне, с низким стоном изливая в меня свое горячее семя. Мне нравится чувствовать, как он изливает в меня свою горячую сперму. Вынув из моей киски, он приказывает мне не двигаться, чтобы он мог наблюдать, как его сперма стекает по моей ноге.
Жаль, что я не могу насладиться этим зрелищем.
Мгновением позже я освободилась от повязки и кандалов и прижалась к груди мужа.
— Не слишком ли много? — нежно спрашивает он.
— Это было прекрасно, — заверила я его. — Мне нравилась каждая секунда.
— Я имел в виду то, что сказал о том, чтобы зачать ребенка в твой живот. Думаю, мы должны попробовать всерьез. Я хочу увидеть, как твой живот растет от моего ребенка. — Его слова разбудили меня. Я тоже этого хочу. Со времени медового месяца мы то и дело прибегали к противозачаточным средствам, но я не пыталась активно забеременеть. Но теперь время пришло.
— Может быть, нам нужно приходить сюда почаще, — поддразниваю я.
— Как хочешь, krasotka. Эта комната наша. И у меня есть еще миллион способов заставить тебя кончить.
Мне нравится, как это звучит. И чтобы он знал, я опускаюсь на колени и показываю ему, как он меня радует.
Жестокий обман (Империя Козлова, книга 2)
Он выиграл меня в покер. Теперь я ставлю на него все.
Даниил Козлов — самый страшный из монстров. Греховно красивый, одетый в Hugo Boss и татуировки, он — змея, скрывающаяся за личиной легкого обаяния.
Мы — выходцы из одного преступного мира, но не можем быть более разными. Он — второй в семье Братвы Козлова, влиятельного игрока в нью-йоркской русской мафии. Я — племянница босса колумбийского картеля, отчаянно ищущая выход.