Я заезжаю на своё парковочное место и клянусь самой себе, что завтра — послезавтра, назначу встречу с психотерапевтом.
Это ложь.
Я нарушила это самое обещание уже трижды на этой неделе.
Возможно, я на самом деле сделаю шаг вперёд и выпишу сегодня номер телефона, и положу его в сумочку. Если дело касается меня, то я могу сделать это в момент просветления. Или в один из моментов смятения.
Я почти поднялась по лестнице, когда на освещённом участке возникает силуэт мужчины.
Я делаю один шаг вниз на неустойчивых ногах.
Он последний человек, которого я рассчитывала увидеть ожидающим у моих дверей. Положа руку на сердце, я не надеялась увидеть его когда-либо снова.
— Холланд, — он произносит моё имя, и его голос звучит почти также шокировано, как я себя чувствую прямо сейчас, хотя он явно пришёл сюда ко мне.
Я прячу удивление и направляюсь к своей квартире, умышленно двигаясь мимо к нему спиной. Мои эмоции ещё под контролем, и я не хочу, чтобы он прочитал их на моём лице.
— Что ты здесь делаешь?
Он отвечает не сразу, и я могу только предполагать, что он ожидал иную реакцию на свой неожиданный визит.
Господи, один лишь его вид причиняет боль. Боль рвётся сквозь грудную клетку, затрудняя дыхание. Не знаю, как мне удаётся вставить ключ в замок, трясущимися от знакомого опустошения руками. Но я это делаю, и в следующий миг я по одну сторону двери, а он по другую. Знаю, он смотрит на меня, его взгляд обжигает кожу, но я всё ещё отказываюсь поднимать на него взгляд. Я не готова.
— Могу я войти? — спрашивает он, его голос знаком и одновременно неузнаваем.
Мне хочется сказать ему «нет», закрыть дверь и защёлкнуть замок. Ему здесь не место. Также как и мне больше нет места в его жизни. Однако, он проделал долгий путь, чтобы высказать то, что у него на душе.
Я отступаю в сторону. Он наклоняется, поднимает коробку, которую я не заметила, и неуклюже заходит. Он слишком высок для моей квартиры. Он заполняет комнату, придавая ей гнетущую атмосферу. Здесь удушающе жарко, и всё усугубляется его тягостным присутствием. Он оглядывается вокруг, и я, наконец, позволяю себе взглянуть на его лицо. Он растерян, не понимая, как я дошла от просторного дома в колониальном стиле с четырьмя спальнями до этой маленькой удушливой квартиры.
— Почему ты здесь, Даррен? — спрашиваю я снова, готовая покончить с этим как можно быстрее.
— Вот где ты жила? Всё это время? — он ставит коробку на кровать, и я подозрительно осматриваю её, прежде чем возвращаю взгляд на него. Его волосы кажутся светлее, чем я помню. Длиннее, беспорядочнее. Но, за исключением этого, он абсолютно такой же. Худой и подтянутый, загорелая кожа, тот же стиль в одежде. И его глаза, огромные голубые глаза, которые он передал нашему сыну. Он понятия не имеет, как больно на него смотреть.
— Да, — резко отвечаю я. — Почему ты здесь?
— Я здесь, потому что ты здесь, Холл. Потому что ты моя жена.
Я начинаю качать головой, не зная, как остановиться.
— Просто не надо, — шепчу я.
Он закрывает глаза, предоставляя мне минутную отсрочку. Я не понимаю, почему он сюда пришёл. Очевидно, что ему также больно видеть меня.
— Ты просто ушла. Отключила телефон. Никому не сказала, куда направляешься. Я не знал, жива ты или мертва. Почти шесть месяцев. Ничего не было известно. Ты просто исчезла, — он делает глубокий вдох, сжимая руки по бокам в кулаки. — Мне пришлось нанять частного детектива.
Он искал месяцами, пытаясь отыскать хоть какой-то документальный след. Он продолжал приходить ни с чем, до прошлой недели. Я должен был приехать и увидеть тебя лично. Мне нужно знать, что ты в порядке.
Прошлая неделя. DMV. Это должно было случиться. Полагаю, в тот день произошло многое.
Даррен снова оглядывает мой дом, и замешательство затуманивает выражение его лица.
— И вот где ты была всё это время, — повторяет он и подходит ближе, будто собирается прикоснуться ко мне, но я быстро отступаю.
— Мне жаль, что ты беспокоился. Мне следовало дать знать, где я остановилась, но я боялась, что ты не позволишь уйти.
Он прикусывает нижнюю губу, задумчиво кивая.
— Я не хочу принуждать тебя к тому месту, где ты не хочешь находиться, но мне нужно знать, что ты в порядке. Несмотря на то, что я сделал, какой ужасный способ я выбрал, чтобы со всем справиться… я люблю тебя. Я всё ещё люблю.
— Как сильно ты любил меня, когда спал с моей лучшей подругой?
Он морщится, будто ему больно от этих слов.
— Тебя там не было, — хрипло говорит он. — Ты эмоционально отключилась от меня. Оставила справляться в одиночку. Это не значит, что мой поступок правильный. Я это знаю. Это было хреново, отчаянный способ справиться с болью, но это был единственный способ, который я знал в то время. Алиса была там, она тоже страдала. Она тоже его любила и тоже потеряла. И потом мы оба начали терять тебя.