Холланд
Четыре года спустя
— Я не собираюсь тебя трахать, Холланд, — говорит Дженсен, его тон низкий, грубый и командующий. — Ты будешь трахать себя сама, а я собираюсь смотреть.
Я очень стараюсь не улыбаться и послушно раздеваюсь для него в рекордное время. Дженсен садится в кресло около нашей кровати, и утреннее солнце, проникая внутрь, омывает его кожу медовым блеском, когда он отклоняется назад для удобства. Он выглядит расслабленно, но я замечаю, как он сжимает подлокотники кресла. Он уже твёрдый, его пижамные штаны в клетку приподняты.
Если я разыграю свои карты правильно, то Дженсен не задержится в кресле надолго.
Когда ночная лежит на полу у моих ног, я выскальзываю из трусиков и поворачиваюсь, медленно забираясь на кровать.
Дженсен выгибает бровь, когда я смотрю на него через плечо.
— Ляг и раздвинь ноги, — указывает он. — Поспеши, я не знаю, сколько времени у нас есть, и я хочу видеть тебя.
Я делаю так, как он говорит, и ложусь на спину, позволяя ногам остаться открытыми. Я лежу неподвижно, давая ему насладиться увиденным. Когда слышу участившийся ритм его вдохов, скольжу рукой по животу и постепенно продвигаюсь вниз между бёдер.
Дженсен наклоняется вперёд, расположив ладони под подбородком, а локти на коленях.
— Скажи, насколько ты мокрая для меня.
Я ласкаю себя лишь раз, мои глаза сфокусированы на его лице.
— Я вся теку, — отвечаю. — Скажи мне, насколько ты твёрд для меня.
Он переводит взгляд вверх на меня, и в нём читается явное одобрение и обожание.
— Твёрд как камень, детка, — он встаёт и подходит, присаживаясь на кровать рядом со мной. — Прикоснись к себе для меня. Представь, что это моя рука.
На таком близком расстоянии, я ощущать жар, исходящий от его тела, чувствую свежий аромат его кожи. Я скольжу пальцами по груди, а затем опускаюсь руку обратно вниз. Раздвигаю свои складочки и провожу одним пальчиком по клитору, как это делает он. Стон вырывается из горла, когда слышу его рычание.
— Пожалуйста, Дженсен, — вздыхаю я, глядя на цифровые часы на полке.
— Ещё нет, — успокаивающе говорит он. — Ещё немного дольше, — он поднимает камеру, делая несколько снимков.
Я продолжаю, потирая клитор мелкими, быстрыми круговыми движениями. Я близко. Так близко.
— Ты так чертовски красива, — хрипло говорит он.
Мои ноги немеют и дёргаются, когда я кончаю. Дженсен кладёт камеру вниз, поднимает мою руку и берёт пальцы в рот. Он сосёт каждый по отдельности, массируя и смакуя языком.
— Я хочу связать тебя, детка, — говорит он, его голос напряжён от желания. Он открывает ящик тумбочки и скользит в него. Теперь его ящик с игрушками уменьшился до маленькой коробки.
— Поторопись, — умоляю я. Мне это нужно. Мне нужен он.
Дженсен выбирает пару мягких, кожаных манжетов, и расставляет мои руки — одну к столбику изголовья, а другую спереди. Он закрепляет наручники вокруг запястий и отклоняется назад, восхищаясь своей работой.
— Идеально.
Его обнажённая грудь вжимается в мою, когда он наклоняется, томно целуя меня. Дженсен усмехается, тонкий материал брюк не скрывает силы его эрекции.
Я мечусь в своих оковах, желая иметь возможность сорвать с него одежду и направить его внутрь себя. Я сгибаю ноги, располагая ступни прямо напротив его бёдер, и дёргаю штаны вниз. Я не сильно их стягиваю, но Дженсен хихикает, понимая намёк.
— Я позабочусь о тебе, — шепчет он, проводя губами по моей коже и захватывая один сосок. Дженсен оттягивает его зубами, пока достаёт свою толстую, твёрдую длину. Он дразнит мой вход головкой своего члена, заставляя меня извиваться и тяжело дышать.
Наконец, он погружается в меня, наполняя, одним жёстким толчком. Я тихо вскрикиваю, оборачивая ноги вокруг его талии. Он шипит сквозь зубы и опускает голову на моё плечо, нежно покусывая его.
— Ты ощущаешься так хорошо, — стонет он. Мы двигаемся в унисон, подстраиваясь под ритм друг друга, и постепенно ускоряемся, двигаясь на встречу к общей цели.
Дженсен скользит рукой между нашими телами, захватывая большим и указательным пальцами мой клитор. Жёстко щиплет, затем нежно ласкает, повторяя движения до тех пор, пока я не закусываю губу, заглушая собственные крики, когда оргазм дрожью проходит сквозь меня. Он следует за мной, освобождаясь в меня.
Я целую его в лоб и волосы. Он потный и тяжелый на мене. Я люблю это. Я люблю его. Всё это.
Он протягивает руку, освобождая мои запястья, и оставляет нежный поцелуй на губах. Он открывает рот, чтобы что-то сказать, но циферблат на столике прерывает его.
Я заливаюсь смехом, когда голос нашего двухлетнего сына, играющего в своей комнате, заполняет мои уши.