— Я до сих пор не понимаю тебя. — Мне хотелось прикрыться, спрятаться от взгляда Рида, но Рите унесла мое платье. Оставались лишь полотенца, вот только лежали они позади Мейсона. Я не знала, чего хочу больше — прикрыться, или не подходить к нему. И осталась на месте, примерно в трех метрах от Мейсона.
— Разве я сделала тебе что-то плохое? Откуда такая злоба по отношению ко мне?
Я не стала говорить о том, что сказала сестра. Не до конца верила ее словам и интуитивно ощущала, что эту тему лучше не затрагивать.
— Но даже если ты меня ненавидишь, просто скажи об этом. Дай мне уйти, и я больше никогда не попадусь тебе на глаза.
Я ждала, что Мейсон хоть что-то скажет, но он молчал. Лишь смотрел на меня, но так, что я внутренне сжималась, с трудом делая новые вдохи.
Сжав кулаки, я опустила взгляд и случайно увидела на шезлонге то, чего там ранее не было: бумажный пакет из аптеки. Но сейчас мне было не до того, что это и как оно тут оказалось, поэтому я вновь обратилась к Риду:
— Пожалуйста, поговори со мной. Как твоя сестра, я ношу твою фамилию. Долгие годы мы жили как семья, под одной крышей. Хотя бы из уважения к этому прошу тебя позволить мне уехать.
— Я предлагаю тебе отношения.
Уголки моих губ дрогнули. Голова непонимающе качнулась. Я словно не разобрала его фразу и потому попросила:
— Пожалуйста, повтори.
— Я заинтересован в тебе. — Положив ладони в карманы брюк, он пошел в мою сторону, а я так и осталась стоять словно вкопанная. — Хочу тебя как женщину.
Это он произнес, остановившись буквально в полуметре от меня, но мне почему-то казалось, что расстояния нет. Внезапно ладонь Мейсона прикоснулась к моим мокрым волосам, откидывая пряди, но я была готова оцепенеть даже от этого.
Взгляд Рида опять скользнул по мне. Потом он посмотрел мне в глаза и сказал:
— Я предлагаю тебе настоящие отношения. Не статус игрушки.
— Ты… серьезно? — Я изогнула брови. По спине скользнул холодок. Сознание все еще отказывалось принимать его слова. Отталкивало, как нечто противоестественное. — Теперь я понимаю тебя еще меньше. Ты никогда не обращал на меня внимания. Особенно в последние годы. Мы толком и не разговаривали, если не считать «привет» и «пока», но даже их произносила я. Честно, я сейчас не могу вспомнить, что и когда ты мне говорил. Разве что пару месяцев назад сказал мне отвалить от твоей машины, когда я упустила под нее свой браслет и ползала по асфальту, пытаясь его достать.
Наверное, такие диалоги и были нашим максимумом.
Например, спускаясь в обеденный зал и увидев уходящего Рида, я могла спросить:
— Ты не будешь ужинать?
Он просто отвечал:
— Нет.
Другими словами, он не говорил заранее, что не будет ужинать, куда уезжает и сколько его не будет. Уже это его «нет» было огромным прогрессом, ведь иногда Рид игнорировал не только мои вопросы, но и вообще меня в целом.
Мы вроде как являлись семьей, но назвать нас так было трудно. Порой мне казалось, что мы совершенно чужие друг другу люди, просто долгие годы живем под одной крышей. Раньше я считала, что когда-нибудь мы просто разъедемся, и наши жизненные пути разойдутся, а с годами и вовсе забудем друг про друга. Ведь если мы были чужими, живя в одном доме, на расстоянии точно не будем общаться. Ни созваниваться, ни спрашивать, как дела. А тут… такое.
— Почему ты предлагаешь мне отношения? — Я все же шагнула назад, но отойти дальше не могла: упала бы в бассейн.
— Потому что хочу.
— Мейсон, я не понимаю твоего «хочу», — судорожно произнесла я. — Твое изначальное желание сделать меня игрушкой хоть как-то, но вязалось с логикой. Я предполагала, что это такой изощренный способ унизить меня. Правда, не понимала, за что и зачем тратить столько сил. Ты мог превратить мою жизнь в ад и без всех этих статусов игрушек. Это в твоих возможностях… — Губы у меня тряслись. — Но твое предложение серьезных отношений…
Я не закончила фразу. Не нашла слов.
— Считаешь, что я тебя ненавижу?
— Да.
— Так и есть, Лив.
— Тогда зачем предложил отношения?
— Я уже ответил. Потому что хочу.
Он шагнул ко мне, уничтожая расстояние, которое между нами было. Я вздрогнула и попыталась отойти, но нога соскользнула с бортика, и, если бы не Мейсон, я упала бы в воду. Вот только лучше бы это произошло, потому что теперь его ладонь находилась на моей обнаженной талии, а пальцами Мейсон практически касался низа купальника.
Я замерла, словно оказавшись в лапах хищника. Даже дышать не могла. Казалось, сделаю любое неверное движение — и его клыки сомкнутся на моей шее.