— Сколько у Мейсона сейчас игрушек?
— Ни одной, — ответила Рите. Она уже отошла на несколько шагов, но остановилась.
У меня по коже пробежали колкие мурашки.
— Ты шутишь? Это вообще как? Разве он когда-то делал перерывы?
— Нет, у брата всегда была минимум одна. — Сестра пожала плечами. — Сейчас он от них отказался. Полагаю, что из-за тебя.
— Можешь поговорить с ним и убедить в том, что ему следует нанять новых игрушек? Может, после этого Мейсон оставит меня в покое? Надеюсь, что ему просто нужно переключить внимание. Он ни на ком надолго его не акцентировал.
— Я уже пробовала. Понимаешь, мне все это трудно. С одной стороны, я рада тому, что брат наконец-то отказался от игрушек. Не может же так продолжаться вечно. Более того, он даже пытается начать нормальные отношения. Для меня это повод радоваться. Но также я понимаю тебя. Вижу, что ты не заинтересована в Мейсоне и боишься его. У тебя для этого есть повод.
— Еще какой. Каждый раз, когда я нахожусь рядом с ним у меня ощущение, что это небезопасно.
— Да, я понимаю, но прошу тебя не отталкивать его слишком сильно. То есть не нужно соглашаться на что-то большее. Просто… Просто будь с ним осторожна. Может, со временем все наладится, и мы сможем стать нормальной семьей. Я на это надеюсь. И очень сильно этого хочу.
Рите улыбнулась мне. Так, словно пыталась приободрить. Но почему-то я даже в ней уверенности не чувствовала.
— И ты сказала, что Мейсон легко переключит внимание с тебя на кого-то другого. Учти, что это не так. — Рите развернулась и пошла дальше. — Я буду у себя. Если я тебе понадоблюсь, ты знаешь, где меня найти.
Некоторое время я смотрела на ее отдаляющуюся спину, а потом зашла к себе. Закрыла дверь, сняла пальто, а потом и остальную одежду. Посмотрела на колготки. Они были в жутком состоянии, а ведь Мейсон порвал их лишь одним движением.
Направляясь в ванную комнату, я поняла, что, к сожалению, все еще чувствую прикосновения Рида. Все же он трогал меня так, что об этом никогда не забудешь. Даже если очень сильно постараешься.
Опустив голову, я осмотрела себя. На коже выделялись красные пятна, которые до сих пор покалывало, словно в меня вонзались раскаленные иглы.
Искупавшись, я оделась и упала на кровать. Почитала новости. Увидела, что мероприятие в честь Верховного Жреца прошло великолепно. Впрочем, как и всегда. Пролистав несколько фотографий из королевского дворца, где и проходило это событие, я выключила телефон и отбросила его.
Все же Верховного Жреца я терпеть не могла. От одной мысли о нем в груди тут же начинало жечь от негодования. Бесполезный никчемный старикан, вокруг которого создают неадекватный ажиотаж.
По сути, я и верующей не была. Считала, что никаких высших сил не существует, а Верховный Жрец — это лживый человек, за счет которого всех пытаются заставить поверить в сказку.
Вот только никакой сказки не существовало.
И, как по мне, не стоило людям верить в чудо. Надеяться на него. Вернее, на старика, который из себя ничего не представлял. Если он вообще существовал. Иначе почему он до сих пор ни разу не появился на людях?
Я взяла несколько своих учебников и начала их листать. В итоге настолько увлеклась чтением, что не заметила, как нещадно быстро пролетело время. Осознала это лишь в тот момент, когда в комнате стемнело и мне пришлось оторваться от учебника, чтобы включить свет.
Примерно в этот момент раздался стук в дверь.
— Войдите, — сказала я, думая, что это горничная.
Но когда дверь открылась, я увидела Мейсона и оторопела. Неизвестно, от чего сильнее: от того, что он пришел ко мне или от того, что постучал.
Рид. Постучал. В дверь.
— Зачем ты пришел? — спросила я, поправляя футболку, которая задралась во время моего лежания на кровати.
— Забрать тебя на ужин.
Я посмотрела на часы. То, что уже наступило время ужина, я не учла. Но почему Рид пришел за мной? Обычно приходили горничные.
— Я слишком сильно наелась на нашем… свидании. Поэтому лучше пропущу ужин.
Мейсон посмотрел на мою кровать. Точнее, на учебники.
— Хочешь вернуться на университет? — спросил он.
— Ты из дома меня не выпускаешь. Как я могу хотеть продолжить обучение?
— Я могу дать тебе свободу, которой ты желаешь. — Он перевел взгляд на меня, и от этого мне тут же стало неуютно. — Но при одном условии.
— При каком? — Я напряглась. Свободы я желала как ничего другого, но последние слова Мейсона заставляли насторожиться.
— Ты не будешь пытаться убежать.
— И не собиралась, — солгала я, не поведя бровью. Так, как говорят лишь правду. — Все равно это невозможно.