– Ты преувеличиваешь. – Я подошел к мусорке, выкидывая недоеденный поке.
– А ты в стадии отрицания. – Арсен шел за мной. – Ты таишь обиду на четырнадцатилетнюю девочку, Кристиан. Это показывает тебя не с лучшей стороны.
– Ей больше не четырнадцать. – Я ладонями открыл стеклянные двери и вышел на улицу, где уже была темная зимняя ночь. Шел дождь, больше похожий на тонкие линии, которые струились с неба. Звук города напомнил мне, что я был с ней под одним кусочком неба, возможно, нас разделяло всего несколько улиц.
Так близко и все равно слишком далеко.
Она наверняка уже забыла меня, но ее ждало знакомство с новой версией мальчика, с которым ей нравилось играть.
Арья Рот теперь выросла, и ей предстояло заплатить за то, что она сделала.
Глава 6
Прошлое
Она приходила снова и снова, каждый чертов раз.
Мы провели большую часть летних каникул на кладбище Маунт-Хеброн, прыгая между могилами, будто те были всего лишь преградой на пути.
Спустя день после нашей неожиданной встречи она принесла книгу с названием «Секретный сад», и мы стали читать ее, потными висками прижимаясь друг к другу, так как вдвоем держались за одну сторону книги. Мы читали по одной странице по очереди, и вполне легко можно было понять, что пытались впечатлить друг друга.
На следующий день я принес «Шерлока Холмса» из местной библиотеки. Мы снова читали ее по очереди, и я орал на нее за то, что она загибала страницы в книге, так как беспокоился, что меня отчитают за это при возвращении книги.
Мы сидели на могиле Гарри Фрейзера и читали. Порой мы говорили о ее брате Аароне, как будто он был с нами. Мы даже придумали ему личность и все, как полагается, для образа. Он был занудой, который отставал от нас и никогда не хотел ничего делать. Кладбище стало нашим секретным садом со своими сокровищами и тайнами, которые предстояло разгадать. Все было изучено нами вдоль и поперек, мы знали имена жителей кладбища наизусть.
Однажды охранник заметил, как мы играли в прятки. Тогда мы убегали, сверкая пятками, будто нас сейчас убьют. Он не дал нам форы, громко ругаясь и махая кулаком в воздухе. Когда мы добежали до железных ворот, я подсадил Арью, чтобы она могла быстрее забраться. Охранник чуть было не поймал меня, но Арья схватила меня за руку и потащила на себя, прежде чем он успел схватить меня за футболку через ворота. Это был последний раз, когда мы там были.
Остатки летних каникул мы провели, исследуя беседки в Центральном парке и прячась в кустах, чтобы пугать бегунов. Арья приносила еду и напитки, иногда даже захватывала с собой настольные игры. Когда она стала приходить со всем в удвоенном экземпляре: шоколадки, батончики и бутылки с водой, – я знал, что мама обо всем догадывалась, но делала вид, будто ничего не происходило.
Правда, однажды вечером, когда мы с мамой возвращались домой, она схватила меня за ухо, сжала его до такой степени, что оно побелело.
– Помни, что мистер Рот прибьет тебя, если ты тронешь ее, – сказала она тогда.
Трону ее? Мне даже не хотелось смотреть на нее. Но разве у меня был выбор? С Арьей время летело незаметно, и она приносила мне еду и изотоники.
К концу летних каникул мы с Арьей были неразлучны. Только когда начался учебный год, наша дружба закончилась. Говорить по телефону было отстойно и как-то неестественно, мы пробовали уговорить наши семьи на день игр, концепт встреч которых Арья безуспешно пыталась объяснить мне несколько раз.
Иногда я писал ей, но никогда не отправлял эти письма.
Последнее, чего мне хотелось, чтобы Арья подумала, что нравилась мне.
К тому же это даже не было правдой.
Снова наступили летние каникулы. Я был на четыре дюйма выше. И снова мама тащила меня на работу. На этот раз мне можно было пойти вместе с ней в пентхаус. И не потому, что мама волновалась за меня, а потому что она беспокоилась из-за меня. В этом году я начал продавать поддельные Jordan за 500 процентов прибыли от комиссии, которую установил Малыш Ричи, он же и давал мне эти кроссовки. Директор школы предупредил маму, что отправит меня прямиком в колонию для несовершеннолетних, если я не прекращу.
Когда я впервые ступил на священную землю пентхауса Ротов, у меня закружилась голова. Все стоило здесь кражи. Я даже бы засунул стены в карманы, если бы мог.