У папы отвисла челюсть. Аманда повернулась, чтобы посмотреть на Кристиана, ее лицо было искажено ужасом. Даже Клэр выглядела немного бледной. Кристиан, казалось, скучал по социальным сигналам, удобно устраиваясь на своем месте.
— А теперь, если мы можем продолжить.
Каждый из адвокатов выступил со своими показаниями. Посредник объяснил, что сейчас мы собираемся предложить мировое соглашение и обсудить его наедине в разных комнатах. Папа сказал мне, что не собирается опровергать жалобу Аманды по совету своих консультантов. Луи и Терренс думали, что это заставит Аманду ударить еще сильнее. Меня это не радовало, но я также ничего не знала о случаях сексуальных домогательств и просто хотела покончить с этим. Со стороны пиара я знала, что правильное и не правильное не всегда одно и то же. Правильнее было бы заставить это уйти по-тихому, даже если тебе придется проглотить свою гордость и заплатить мошеннице вроде Аманды.
Через час стало очевидно, что я не успею на встречу с Джиллиан. Любая приблизительная цифра, которую Луи и Терренс придумали и передали посреднику, тут же отвергалась торжественным Кристианом Миллером еще до того, как затащил своего клиента в отдельную комнату, чтобы обсудить это. Спина отца изогнулась вперед, как у креветки. Он покачал головой и недоверчиво закрыл глаза. Мы никуда не торопились.
— Я ничего в этом не понимаю, — сказал мне папа, бледный как привидение. — Чего она добивается? Если мы подадим в суд, пострадают все. Она должна это знать.
— Не волнуйся, папа. Она знает правду. Она не пойдет в суд. — Я погладила его по руке, но он не выглядел убежденным.
Я осторожно сунула свой телефон под стол и написала Джиллиан, что не поеду на нашу встречу в Бруклине. Моя лучшая подруга ответила быстро.
Не беспокойся об этом. Удачи Конраду. Держи меня в курсе. ХО
— Мы утомили вас, мисс Рот? — Кристиан протянул. Я чуть из кожи не выпрыгнула и ударилась коленом о стол. Внутренне я закричала от боли. Внешне я ухмыльнулась.
— Забавно,что вы спрашиваете, мистер Миллер. Ответ да, на самом деле. Вы меня особенно утомили.
Он нацелился на меня с тех пор, как я вошла в здание Ван Дер Хаут. Я поняла, что это был бизнес и что он брал с Аманды Гиспен целое состояние, которое ему нужно было как-то оправдать, но не за мою спину.
Кристиан щелкнул костяшками пальцев, не сводя с меня глаз.
— Мои извинения. Мисс Лесавой, не могли бы вы принести мисс Рот экземпляр «Us Weekly»? Возможно, она настроена на хорошую литературу.
Я скрестила руки на груди, встретившись с ним взглядом.
— Пусть это будет «Enquirer» , мисс Лесавой. И можно мне, например, аудиоверсию? Я не очень хорошо разбираюсь в словах. — Я выбрала самый тупой, самый воздушный тон, какой только могла издать.
— Возможно, вы двое могли бы заняться словесной прелюдией после того, как мы закончим переговоры, — отругал меня Луи. — Адвокат, я…
— Положите телефон на стол, мисс Рот, — рявкнул Кристиан, глядя на Луи, и его глаза впились в меня с открытой ненавистью.
Что, черт возьми, не так с этим человеком?
Настала очередь папы повернуть голову и посмотреть на меня. Надменная улыбка тронула мои губы.
— Извините, мистер Миллер, я пропустила записку, где вы являетесь моим начальником?
— Арья, — потрясенно прошипел папа. — Пожалуйста.
Глаза Кристиана сузились.
— Я предлагаю тебе послушать своего отца и положить трубку. Мое время стоит денег.
— Разозлить тебя стоит выставления счета, — возразила я. — Я даже добавлю иностранную валюту и немного биткоинов, если это означает, что ты будешь страдать.
Кристиан издал металлический смешок.
— Ты не изменилась.
— Прошу прощения? — отрезала я. Его улыбка исчезла через секунду.
— Я сказал, что тебе нужно измениться.
— Это не то, что ты сказал. У меня есть уши.
— У тебя также есть рот. И это тот орган, который тебе, кажется, нужно больше контролировать.
— Кто тебя воспитал? — Я мог сказать, что мои глаза были широко раскрыты и дики.
Он отбросил лежавшие перед ним документы в сторону.
— Никто, мисс Рот. Хотите услышать историю моей жизни?
— Только если у него трагический и внезапный конец.
Ну- ну. Это сошло с рельсов очень быстро.
Папа положил руку мне на запястье, его глаза умоляли.
— Что на тебя нашло, милая?
Наконец, я положила телефон на стол, чувствуя себя немного нехорошо. Я не могла оторвать глаз от Кристиана. Его бирюзовые радужки сверкнули на меня. Было в них что-то пугающее.
Переговоры продолжались еще двадцать минут, в течение которых я (горько) молчала. Каждый раз, когда нам казалось, что мы куда-то движемся, мы натыкались на блокпост. Наконец, Терренс потер свой вспотевший лоб.