Она открыла рот, без сомнения, чтобы сказать мне, чтобы я засунул свое самомнение себе в зад на пяти разных языках, но я продолжил прежде, чем она успела перебить мои слова.
— Во-вторых, я думаю, что заслуживаю одну порцию информации в обмен на это. — Я предъявил ваучер Денни, который доктор Душебаг вручил мне ранее сегодня вечером. Ее глаза заблестели от восторга. Я знал, что ей не нужен настоящий ваучер. Только о том, что она представляла. О возвращении домой с призом. Это была классическая Арья. Она могла поймать меня за ногу, когда мы делали круги в бассейне, иногда играя грязно. Что угодно, чтобы выиграть.
— Хочешь информацию? — она спросила. — Ты невыносим. Как тебе такой забавный факт? Теперь передай это. Мои сотрудники заслуживают бесплатного обеда Денни.
Она потянулась, чтобы взять ваучер. Я поднял руку выше, усмехнувшись.
— Извини, я должен был уточнить. Вопрос задаю я.
Она вскинула руки в воздух, не привыкшая к вызову.
— Ну?
— Как мне к тебе обращаться — мисс или миссис?
Я взял за правило не проверять семейное положение Арьи, но это не значит, что мне не любопытно. На ее пальце не было кольца. С другой стороны, она не показалась мне женщиной, которая будет щеголять кольцом.
Ее рот изогнулся в улыбке.
— Ты заинтересован. — Ее глаза вспыхнули.
— Ты заблуждаешься. — Я подавил желание смахнуть большим пальцем один из ее развевающихся волосков. — Мне нравится все знать. Знание - сила.
Она облизала губы, глядя на ваучер, который я держал между пальцами. Золотой билет Вилли Вонки. Я видел, как рушится ее решимость. Она хотела сохранить тайну, но еще больше хотела выиграть.
— Я не замужем.
— Я удивлен. — Я протянул ей билет. Она схватила его, словно я собирался передумать в любую секунду, и запихнула его в свою сумочку.
— Я предполагаю, что ты с симпатичной помощницей.
— Почему ты так решила? — Я был удивлен. Я полностью игнорировал Клэр в рабочее время, если только это не было связано с делом, над которым мы работали.
Арья пожала плечами.
— Назови это догадкой.
— Я также могу назвать это завистью.
Она легко улыбнулась.
— Измени повествование, как тебе заблагорассудится, чтобы помочь твоему хрупкому эго, дорогой. Это свободная страна. — Она развернулась, готовая уйти.
— У тебя хорошее чутье, принцесса с серебряной ложкой.
Ее голова закружилась так быстро, что я подумал, что она вот-вот вывихнется из плеча.
— Как ты меня только что назвал?
Ну, дерьмо. Оно только что вылилось из моего рта. Как будто и не было почти двух десятков лет. Как будто мы были все теми же детьми.
— Принцесса, — сказал я.
— Нет. Ты сказал «принцесса с серебряной ложкой ». — Ее глаза сузились в щелочки.
— Нет, — солгал я. — Но это неплохое прозвище.
— Твоя игра в газлайтинг слаба. Я знаю, что я слышала.
— Что ж, раз уж у тебя нет никакого способа доказать это, а я не сдвинусь с места, я настоятельно рекомендую тебе оставить это без внимания. Я назвал тебя принцессой. Больше ничего.
Она обдумывала это целую минуту, прежде чем коротко кивнула.
— Увидимся на предварительном слушании на следующей неделе. — Она отдала честь, не дожидаясь, пока я подтвержу или опровергну свои отношения с Клэр.
Конечно. На следующей неделе. Мне пришлось ждать семь дней, прежде чем я увижу ее снова.
И это прекрасно. Ты ненавидишь ее, помнишь?
— Не могу дождаться.
Она ушла, ее туфли на шпильках постукивали по липкому деревянному полу. Типично. Она всегда оставляла вмятины, куда бы ни пошла.
— О, и мисс Рот?
Она остановилась и обернулась, изогнув бровь. Я провел языком по зубам.
— Хорошие когти.
***
В ту ночь я позволил себе одну оплошность.
Ладно, ладно, две оплошности.
Во-первых, я погуглил Арью. Она была директором и основателем Brand Brigade вместе с Джиллиан Базен. С отличием окончила Колумбийский университет, участвовала в качестве консультанта в нескольких политических кампаниях и часто посещала благотворительные мероприятия с самым дорогим папочкой. Предположим, они были бы двумя горошинами в испорченном стручке, сбивающими всех на пути к следующей цели. Там же было несколько ее фотографий. О потрясающей женщине, которая заставила меня навсегда отказаться от зеленоглазых брюнеток.
Второй промах случился в душе, когда я прижался лбом к плитке, закрыл глаза и позволил горячим иголкам воды смыть день. Посмотрев вниз, я обнаружил, что я тверд, как камень. Мой член налился кровью, умоляя об освобождении.