И меня затопило жалостью:
— Вымыть тебя, — внес ее в кабинку и поставил на ноги. — Ты в крови…
— Что у тебя с лицом? Никого не лишал девственности? — усмехнулась она. — Показалось, это твое хобби…
— Рот закрой, — осторожно обхватил ее за шею.
— А то что?
И она бесстрашно заглянула мне в глаза. Зубастая. Подчиняться не собирается.
— А то я продолжу…
— А может, мне понравилось?
Она хотела оскалиться, но вышло не очень. Глаза заблестели от слез.
— Сколько тебе лет?
Почему мне казалось, что она старше?
— Боишься сесть за решетку за изнасилование малолетней? — прыснула она. — Брось!
Я развернул ее лицом в стенку и крутанул кран. Она вздрогнула от резкого потока воды, упавшего нам на головы, но молча уперлась лбом в плитку. А я вжался в нее. Запах крови и здоровой самки сгущал туман в голове, и даже вода его не разгоняла. Давно забытое чувство… Но я справлюсь — не в том возрасте, чтобы позволять командовать звериным инстинктам.
— Как твое имя?
— Энди.
И имя какое-то детское.
— Сколько тебе лет?
— Двадцать один…
Она могла бы быть моей дочерью, если бы завел ребенка в девятнадцать, а не в тридцать.
— …Ты коллекцию собираешь? — усмехнулась она зло, чувствуя, что моя хватка ослабла.
— Я оставил на тебе свою метку, — прорычал, возвращая пальцам твердость. — Не знаешь, что это значит?
— Для кого-то, может, и значит, — пожала она смело плечами. — Но со мной не прокатит. Я не обращаюсь в зверя…
Я выпустил ее шею, чтобы пальцы ненароком ее не сломали, и вцепился в плитку с обеих сторон от девчонки, сжимая зубы с такой силой, что скулы запекло. Она только вздохнула, опасливо оглядываясь, но не проронила ни слова. К счастью.
Я ведь знал, что придется платить. Но это оказалось неподъемным. Нормальная самка свыклась бы с моим выбором — гормоны бы взяли верх рано или поздно. Но только не эта… Такая же, как и моя дочь. Для нее все так и останется — наживую.
— Что снова не так? — прошептала она.
Я выключил душ и дернул полотенце с вешалки:
— На кровать ложись.
Она взяла полотенце и замерла ошарашено, хлопая на меня большими глазами. Странные. Горчичные с золотистыми крапинками… Я отвел взгляд и вышел. И только тут сообразил, что девчонке банально холодно в камере, поэтому и дрожит. Она не только оборачиваться не умеет, она вообще как слепой котенок в этом мире — ни инстинктов, ни способности чувствовать сородичей… ни умения противостоять холоду.
В груди резануло тупой привычной болью, когда вспомнил Лину — дочь. Мне всегда приходилось топить печь в своем доме в горах, чтобы малышка там не мерзла. И кутать ее приходилось в два одеяла все равно. Еще и сгребать в охапку, чтобы согрелась и уснула. Так редко это было… И я помнил каждый такой раз.
— Черт, — процедил сквозь зубы, хватая штаны с кровати.
Я старался не давать фантазии волю — давно в мыслях не рисовалось лицо моей девочки. Потому что стоило подумать, и меня тянуло в черный омут отчаяния. Как ей должно быть сейчас страшно… если она вообще жива.
На базе ее не было. И это не оставило мне выбора, кроме как сдаться, потому что теперь я знал точно, что заказчиком был ублюдок, приближенный к президенту. И теперь единственным шансом выманить тварь покрупней было создать иллюзию, что я готов вести переговоры…
Энди замерла у выхода из душевой — я слышал, как часто она дышит.
— Ложись на кровать, — повторил приказ.
Пока мы были в душе, в камеру доставили ужин. Надо будет осмотреть девочку и накормить. Но с каждым пунктом у меня предполагались проблемы: Энди не слушалась. А стоило обернуться, попятилась обратно в ванную. И меня взбесило. Я в один шаг настиг ее, дернул к себе в руки и перекинул через плечо. Энди задергалась, испытывая терпение зверя. А мне даже и помочь ему было нечем — не ожидал, что все так обернется. Мне эта беготня по камере вообще не улыбалась.
Я уложил Энди на кровать, сдернул в нее полотенце… и задохнулся от вида ее тела. Крепкая задница, подтянутый живот, небольшая грудь, и кожа цвета карамели. Она создана, чтобы ее сожрать… В глазах аж потемнело, а мозги замкнуло от нехватки кислорода. Дурочка еще и вскочила на четвереньки, пытаясь дать деру по кровати. Вроде бы за плечами какая-никакая подготовка, а ударилась в истерику. Хотя как подготовиться к такому?
Одним броском я схватил ее за ноги и подтянул к краю. Энди шлепнулась голым задом прямо о мой член, натянувший штаны, и в голове взорвались предохранители.