Высокопоставленная гостья ответила вполне достойным образом; лишь по ее тихому голосу можно было догадаться, что она пока не привыкла выступать в роли общественной деятельницы. Кроме того, леди Женевьева добавила, что они с мужем чрезвычайно гордятся тем, что им выпала возможность сделать личный вклад в работу лаборатории.
Ховелер краем уха прислушивался к рутинному обмену приветствиями. Дальнейшая беседа двух женщин касалась в основном того факта, что эта орбитальная лаборатория играла важнейшую роль в долгосрочной подготовке к основанию огромной колонии — время и место для этого еще не были выбраны. Эта колония или несколько колоний должны были способствовать расселению человечества и обеспечить его будущее. Беседа протекала под суфлирующие реплики специалистки по связям с общественностью и проводилась, собственно, для того, чтобы журналистам было что освещать в прессе.
Во время этой части беседы доктор Ховелер обращал внимание в основном на интонации, а не на слова говоривших, и от речи высокопоставленной гостьи у него осталось впечатление чего-то механического, заученного. Было совершенно ясно, что леди Женевьеву натаскивали, объясняя, что именно ей следует говорить. Некоторые фразы явно были составлены с расчетом на определенный политический эффект.
Доктор Задор воспользовалась паузой в разговоре и вернулась к первоначальной теме, словно не была уверена в том, что услышала:
— Правильно ли я вас поняла, леди Женевьева? Вы действительно намереваетесь сделать сегодня некий .. э-э… личный вклад в работу лаборатории?
Молодая женщина энергично закивала, тряхнув копной каштановых, с медным отливом кудрей:
— Да, именно так. Мой муж, премьер Дирак, и я — мы с ним решили пожертвовать нашего первого ребенка, чтобы увеличить ряды будущих колонистов. За этим я сюда и прибыла.
Это была новая тема, и она вызвала у слушателей совершенно искренний интерес и удивление. Леди Женевьева усилила их изумление, заявив, что сам премьер прибудет сюда, в систему Иматры, как только позволит его напряженное расписание, — через несколько дней или, самое большее, через стандартный месяц, — и присоединится к ней.
Этот негромкий разговор проходил на фоне размеренного шуршания и жужжания лабораторного оборудования. Отсюда, со спутника, вращающегося на низкой орбите, открывался прекрасный вид на терраформированный планетоид Иматру — тщательно проработанную зеленую поверхность, усеянную маленькими озерами, каналами и прудами. Этот рельефный глобус величаво вращался на фоне черного звездного неба, оказываясь то почти над наблюдателями, то почти под ними, хотя понятие «низ» для орбитальной станции зависело исключительно от ее искусственной гравитации, раз и навсегда сориентированной так, чтобы низом была палуба.
Теперь леди Женевьева, понукаемая настойчивым бормотанием специалистки по связям с общественностью, принялась вежливо расспрашивать доктора Задор о том, как долго она с сотрудниками и со всей их потрясающей лабораторией находятся в этой планетарной системе и что им показалось здесь самым удивительным. Попутно леди Женевьева неуклюже попыталась дать понять, что и она сама, и лично премьер считают, что планеты Иматранской системы относятся к числу самых прекрасных мест во Вселенной.
Доктор Задор уже кое-как справилась с изумлением, вызванным этим мелодраматическим визитом, и постаралась отделаться общими фразами, лишенными политической окраски. Визит лаборатории в Иматранскую систему был запланирован по крайней мере несколько стандартных месяцев, а то и год назад.
Еще раз переспросив и убедившись, что да, она поняла леди Женевьеву правильно и та действительно намеревается совершить свое пожертвование прямо сегодня, доктор Задор наскоро посовещалась с парой самых опытных своих сотрудников. Ховелер в их число не вошел, поскольку являлся скорее биоинженером, чем медиком. Затем все сотрудники очень целеустремленно засуетились. Все необходимое оборудование поспешно приводилось в рабочее состояние, чтобы высокопоставленной гостье не пришлось долго ждать или испытывать какие-нибудь затруднения.
Во время всей этой суматохи двое младших сотрудников стояли неподалеку от Ховелера и потихоньку переговаривались. Они не включали Ховелера в свою беседу, но и не считали нужным таиться от него.
— Очевидно, их венчание тоже проходило по расписанию, — заметил один из сотрудников. Впрочем, даже заядлые циники, интересующиеся политикой, допускали мысль, что свадьба могла пройти и вне расписания.