А тут – Испания…
– Ну его на хрен, наследство это, – бросил как-то в сердцах Ольге, когда они в очередной раз думали-гадали, как ему в Испанию эту попасть. – Жили без него сто лет, дак проживём ещё двести.
Но Ольге наследство получить очень хотелось. Тем более что она, женскую свою интуицию в ход запуская да детские сказки про королей помня, проницательно предполагала: коли уж мужнин папа оказался испанским бароном, денег в его замке должно быть немерено. Так что им на новую избу хватит, и на трактор, и, может, даже… на иностранный автомобиль! Поди, ещё и останется.
– Нет, Коля, – настаивала она, – ехать тебе туда обязательно нужно. Я тут уж как-нибудь управлюсь. Ты этим голову не забивай. Вот только ехать-то как?
– То-то и оно.
Помогла нежданно соседская девчонка Нюрка Собакина: отучившись в Вельском колледже на штукатура, она с успехом трудилась теперь в родном селе в сфере почтовой и междугородной связи.
– Да это теперь проще пареной репы, – ответила Нюра на осторожный вопрос Ольги, как нынче в заграницу попасть можно. – Звоните в фирму туристическую и покупаете тур, куда хотите. Хоть даже в Китай. Только деньги плати. Они вам всё и устроят.
– Поди ж ты! – удивилась Ольга. – Даже в Китай! А в Вельске есть такие фирмы?
– Навалом, – кивнула Нюра. Вышла в соседнюю каморку и вернулась с районной газетой «Важский край» в руке. Развернула, показала тёте Оле яркое объявление: на нём были нарисованы пальмы и молодая бабёнка с едва прикрытыми сиськами. И телефон.
– А ты чё, тёть Оль, в Египет собралась аль в Турцию?
– В её, – рассеянно кивнула Ольга, вчитываясь в текст объявления, – в её, родимую.
Через час она, еле справляясь с дыханием, набирала из дома заветный номер. И услышала на том конце провода девичий щебет. С первых мгновений их разговора девка Ольгу словно сладким мёдом мазала.
– Чем могу вам помочь? – спросила. – Хотите отдохнуть в Египте? В Турции? На Мальдивах или на Сейшелах?
– Нет, милая, нам этого всего не нужно. Нам бы в Испанию мужика нашего отправить.
– Отличный выбор, – затараторила девка. – Можем предложить отдых на Коста Брава и Коста дель Соль. Какого уровня отели предпочитаете? Какую линию? Всё включено или полупансион? Можем даже сделать вам таймшир. Правда, это будет дороже.
Девка сыпала незнакомыми словами, отчего смелость Ольги враз исчезла, энтузиазм пропал и руки опустились.
– Знаешь, дочка, – перебила девичий щебет Ольга Андреевна, – ты мне мудрёно-то не сыпь. Всё одно ничё не понимаю. Ты мне только одно скажи: как в Испанию эту попасть?
Девка примолкла на мгновение и вдруг просто, без затей, словно жила на соседней улице, сказала:
– Да, конечно, можно, тётечка. Всё вам сделаем. Не беспокойтесь.
Так оно всё и вышло. Через месяц, собрав по сусекам скромные сбережения да присовокупив денежку, отложенную на собственные похороны, дядя Николай стал счастливым обладателем заграничного паспорта Российской Федерации и туристической путёвки в Испанию. Надо сказать, первым за всю историю русской деревни Астахино.
13
К тому времени и Бьянке пришёл срок разродиться.
Роды у неё начались ближе к полуночи, когда не только в доме, но и в хлеву, и в курятнике сельское население догоняло второй сон.
Но ещё накануне она почувствовала необъяснимую тревогу. Поднималась со своей подстилки, подходила к миске со вчерашней кашей. Нюхала. Но от каши её мутило. Выходила на улицу. Но и здесь, на чистом воздухе, лучше не становилось. Бьянка возвращалась назад, к Ольге, заглядывала ей в глаза, крутила хвостом и поскуливала, прося о помощи, снисхождении или хотя бы о ласковом слове. Только хозяйка, как и всякий деревенский житель, такие простые естественные события, как рождение и смерть обитающих подле него тварей, воспринимала спокойно, с философией: выживут – хорошо, а подохнут, знать, на то воля Божья. Так что, потоптавшись возле хозяйки и получив от той сдержанную, усталую улыбку, беглое прикосновение руки, лайка вернулась к своей лежанке – беспокойно прислушиваться к тому, что происходило внутри её переполненного, тяжёлого чрева.
Ей смутно, как в обморочном сне, вспоминались ласки матери, всегда доступное сладкое молоко её сосцов, её бесконечная любовь к ней, Бьянке, постоянная, неуклюжая возня братьев и сестёр, вместе с которыми тесной семьёй она жила когда-то в вольере для чистокровных лаек. Теперь и сама она станет матерью. А значит, та бесконечная любовь её матери прольётся в глубь времён, от Бьянки – уже к её детям, а от них дальше и дальше…