Почти лучшим вариантом для Артаксеркса (3) было бы поддержать Есфирь, которую он любил, после того, как она заступилась за иудеев. Почти худшим (2) было бы просто отменить приказ при отсутствии заступничества Есфири, ведь тогда царя сочли бы непоследовательным и слабым. Худшим вариантом для Атаксеркса (1) было бы не поддерживать Есфирь после вмешательства, потому что тогда он потерял бы не только вторую царицу, но и женщину, которую любил. Так в открытом противостоянии с Аманом, спровоцированным вмешательством Есфири, Есфирь выиграла бы — получила бы наилучший итог (4), — потому что для Артаксеркса вариант (3) в исходной матрице в таблице 7.4 лучше, чем (1).
Проблема с такой репрезентацией — или репрезентацией итоговой матрицы 2×4, в которой Есфирь действует первой (что не показано) в том, что если царь откажется протянуть Есфири золотой скипетр, для нее это будет концом игры. Так что несколько опрометчиво давать Есфири выбор: вмешиваться или нет, потому что этот выбор зависит не только от нее.
По этой причине, я полагаю, Есфирь попросила иудеев поститься за нее. Если она получит аудиенцию у царя, она не сомневается в своей способности убедить его в весомости причины, побудившей ее к этому. Однако она беспокоится, что он может не удостоить ее аудиенции, а может даже и убить ее за дерзость.
Я также думаю, что Есфирь беспокоилась, что, если она не будет действовать, иудеев могут спасти без ее помощи, как и предсказывал Мардохей, в случае чего ее промедление будет выглядеть эгоистичным и трусливым. Случись так, вторую колонку исходов в таблице 7.4, ассоциируемую с тем, что Артаксеркс не останавливает Амана, можно удалить из исходной матрицы. Можно сказать, что у Есфири были веские причины рассчитывать, что заговор Амана не удастся, даже если она промолчит. Имея выбор между вариантами (4) и (2) в первой колонке, Есфирь, очевидно, выбрала бы свою стратегию вмешаться, ассоциируемую с вариантом (4), впоследствии пожиная плоды того, что она действовала храбро и спасла свой народ и себя.
Но это вычисление, как и то, в котором Есфирь могла предвидеть итог открытого противостояния с Аманом, не совсем раскрывает всю сложность выбора Есфири. Как я уже обозначал, она не могла быть уверена даже в том, что царь удостоит ее аудиенции. В конце концов, уже прошло тридцать дней с тех пор, как она последний раз видела Артаксеркса.
То, что Есфирь, в конце концов, преодолела свои опасения, может быть приписано не столько ее характеру, сколько ее хитроумному расчету. Хотя ее оценка всей ситуации была верной, Есфирь была осторожна и сдержанна в применении своей стратегии:
На третий день Есфирь облачилась в царские одеяния и стояла во внутреннем дворе царского дворца, лицом к дворцу, пока царь сидел на троне в тронном зале лицом к входу во дворец. Как только царь увидел царицу Есфирь, стоящую во внутреннем дворе, она получила его благосклонность. Царь протянул ей золотой скипетр, который держал в руке, и Есфирь приблизилась и дотронулась до верхушки скипетра. «Чем ты обеспокоена, царица Есфирь? — спросил царь. — И какова твоя просьба? Даже если ты хочешь полцарства, ты получишь его». «Если это порадует ваше величество, — ответила Есфирь, — пусть ваше величество и Аман придут ко мне на пир, который я приготовила для него!».
Все еще отказываясь открыть свои желания, Есфирь шла окольными путями:
На пиру царь спросил Есфирь: «Чего ты хочешь? Ты получишь это. Какова твоя просьба? Даже если это полцарства, она будет исполнена». «Мое желание — ответила Есфирь, — моя просьба — если ваше величество милостиво ко мне, если ваше величество хочет выполнить мою просьбу и исполнить мое желание — пусть ваше величество и Аман придут на пир, который я для них приготовлю, и завтра я последую велению вашего величества».
Так нагнетается напряжение, пока Есфирь напитками и очарованием готовит основу для унижения Амана. Аман сначала польщен, потом рассержен:
В тот день Аман ушел счастливый и беззаботный. Но когда Аман увидел Мардохея у ворот дворца, и Мардохей не поднялся и даже не пошевелился при его приближении, Аман преисполнился ярости. Тем не менее, Аман овладел собой и пошел домой.
Несмотря на гнев на Мардохея за его грубость и высокомерие, Аман похвастался своей жене приглашением на пир к царице Есфирь. Она и друзья Амана посоветовали ему Поставить кол высотой в пятьдесят локтей и посоветовать царю в день пира посадить Мардохея на кол.