Низложение царицы Астинь, как показано прежде (раздел 7.4), не сказалось плохо на самом Артаксерксе. Он получил менее дерзкую, но такую же красивую царицу, которая явно любила его больше, чем Астинь. Хотя я думаю, что на внутреннем уровне Есфирь была также упряма, как Астинь, хотя она определенно была мягче и более осмотрительна. Возможно, такое высказывание обидит женщин, что они именно так и должны вести себя в мире мужчин, но, кажется, именно эту мораль и раскрывают эти две библейские истории.
Конфликт полов имеет много форм, но я пришел к выводу, что во всех случаях он подогревается сексуальным влечением, по меньшей мере, одной стороны к другой. Это не значит, что конфликт между полами невозможен, если влечение отсутствует. Но это другой род конфликта, того, что, за исключением истории Адама и Евы, и был центром анализа всех предыдущих глав.
В чем конфликт между сексуально незаинтересованными сторонами отличается по характеру от того, в котором сексуальное желание витает в воздухе? Мне кажется, сексуальное желание создает связь, которая осложняет объективную оценку чьего-либо положения. То же самое может быть сказано о семейных связях, но сексуальное влечение может быть сильнее кровных уз.
Вот почему, я думаю, Артаксерксу было так трудно отпустить Астинь. Он изнывал по ней, когда она ушла, но ради своего царства он осознал, что у него не было другого выбора — как ни прискорбно для него, — кроме как уничтожить ее. Примечательно, что Артаксеркс не убил Астинь, что я думаю, она и почувствовала, когда боролась за свою независимость.
Самсону также было нелегко противостоять Далиле — а до нее и жене, — когда обе пользовались любовью (похотью?), которую Самсон чувствовал к женщинам. В очередной раз оказалось, что сексуальную связь так просто не разорвать, и Самсон пострадал, поддавшись своим плотским желаниям.
У Абигаль не было такой проблемы с ее отвратительным мужем Навалом, потому что там не было сексуального влечения. Она быстро избавилась от него, как только на сцене появился Давид, который, очевидно, возбуждал в ней больше желания (так же как и страха). Давид ответил взаимностью, и связь, которая между ними возникла, лишила Абигаль чувства вины, когда она избавилась от Навала, а потом установила более удовлетворительные супружеские отношения с Давидом.
Изучаемые здесь конфликты обозначают различные пути, которыми секс сводит или разводит людей, в зависимости от того, кого удерживают сексуальные связи. В целом, безответная любовь кажется разрушающей силой, по крайней мере, для нелюбимого. Но я могу утверждать, что ущерб, который она причиняет, может привести стороны к конфликту. Абигаль и Давид процветали за счет Навала; Далила получила свое серебро; а Астинь свою свободу. Артаксеркс вполне оправился от своего личного горя, и даже Самсон смог отомстить за себя. Бедный Навал оказывается единственной настоящей жертвой сексуальных битв в историях, которые я анализировал.
На основе этих наблюдений я могу заключить, что хотя сексуальная связь может осложнить некоторые отношения, она не делает библейских персонажей иррациональными. Они все равно стараются действовать в собственных интересах, как демонстрирует анализ игр, но они уже действуют в новых рамках, которые секс добавляет в смесь эмоций.
9. Теория, доказательство и открытия
В этой части я дам оценку применения теории игр и теории решений к Ветхому Завету, особенно подчеркивая преимущества, которые научная теория дает анализу Библии. В разделе 9.2 я более подробно взгляну на эмпирические доказательства, поддерживающие теорию, и подведу итог основным открытиям исследования. Наконец я подведу итог умозрительным замечаниям о Боге и причинах его поведения.
1. Весомость доказательств
Для меня доказательства огромны, детальны и, в итоге, ошеломляющие: библейские персонажи Ветхого Завета играют в игры. В истории за историей, если считать библейских персонажей игроками, можно получить естественное толкование описываемых событий.
2. Естественность интерпретаций
Можно быть уверенным, то, что я считаю «естественным», другие могут счесть в лучшем случае притянутым, если не хитросплетенным. Я симпатизирую такому критицизму, но я бы напомнил критикам, занимающимся им, что я и не претендую на то, чтобы учесть каждый нюанс в какой-нибудь итоговой матрице или игровом древе; прочесывать Ветхий Завет в поисках оттенков значений, характеристики стиля не входило в мои планы. Вместо этого я пытался обрисовать центральные стратегические элементы историй и использовать теорию игр и решений при их анализе.