Вскоре привезенные запасы пищи истощились, и люди снова стали страдать от голода. У Иакова не было другого выхода; пришлось ему скрепя сердце отпустить и Вениамина вместе с остальными сыновьями. И чтобы задобрить египетского начальника, Иаков послал ему в подарок немного бальзаму и меду, благовонные травы и ладан, фисташки и миндаль. И велел он также вернуть египетскому начальнику деньги, которые совершенно необъяснимым образом очутились в мешках.
Братья отправились в Египет с самыми мрачными предчувствиями, но Иосиф, увидев Вениамина, принял их милостиво. Он велел поварам готовить пир, а гостей поручил опеке домоправителя, чтобы они могли отмыться от пыли. Братья воспользовались этим случаем, чтобы вернуть деньги, найденные в мешках. Но, к их удивлению, слуга Иосифа отказался принять деньги и успокоил их словами: «Будьте спокойны, не бойтесь… серебро ваше дошло до меня». Братья вздохнули с облегчением, а тут сразу же их ожидала новая радость. Домоправитель привел из темницы Симеона и дал ему чистые одежды, ибо он также был приглашен на пир.
Во дворце братья до земли поклонились египетскому начальнику и поднесли ему дары, присланные Иаковом. Иосиф приветствовал их, оглядел дары и спросил про здоровье отца. А когда он поднял глаза на Вениамина, брата своего, такая любовь вскипела в нем, что только величайшим усилием воли сдержал он слезы. Он стремительно вышел во внутреннюю комнату и выплакался там без свидетелей. Потом он умыл лицо и, вернувшись в празднично убранный зал, приказал подавать к столу. Во время пира Иосиф заботился, чтобы юному Вениамину доставались самые лакомые кусочки. Вскоре за столом воцарилось веселье, все напились.
ИОСИФ ПОДВЕРГАЕТ БРАТЬЕВ НОВОМУ ИСПЫТАНИЮ. На следующий день Иосиф приказал своему домоправителю, чтобы он снова положил деньги в мешок каждого из братьев, а в мешок Вениамина велел сверх того подбросить свою серебряную чашу, по которой он не раз гадал, предсказывая себе будущее.
Едва сыновья Иакова вместе с навьюченными ослами очутились за пределами города, Иосиф послал за ними в погоню своего домоправителя. Они здорово испугались, когда их внезапно окружили вооруженные солдаты на боевых колесницах. Домоправитель с грозным видом подошел к братьям и обвинил их в краже серебряной чаши наместника. Братья, разумеется, горячо возражали и, согласившись, чтобы их обыскали, заявили: «У кого из рабов твоих найдется (чаша), тому смерть; и мы будем рабами господину нашему». Но домоправитель ответил, что он отведет в тюрьму только вора. Каково же было удивление братьев, когда серебряную чашу извлекли из мешка Вениамина! Сыновья Иакова в отчаянии рвали на себе одежды и оплакивали свою злосчастную судьбу. И в этот момент они успешно выдержали второе испытание, которому их подверг Иосиф. Ибо они решили не покидать Вениамина в беде и вместе с ним вернулись в египетскую столицу.
Придя во дворец, они пали в ноги Иосифу и умоляли, чтобы он оставил их в рабстве вместе с Вениамином. Но египетский начальник не пожелал принять их жертву и настаивал, чтобы один только Вениамин понес наказание. Тогда вышел вперед Иуда и смело произнес такие слова: «Господин мой спрашивал рабов своих, говоря: „есть ли у вас отец или брат?“ Мы сказали господину нашему, что у нас есть отец престарелый, и (у него) младший сын… Теперь, если я приду к рабу твоему, отцу нашему, и не будет с нами отрока… то он, увидев, что нет отрока, умрет… Итак, пусть я, раб твой вместо отрока останусь рабом у господина моего, а отрок пусть идет с братьями своими». Видя, что единокровные братья оказались достойными людьми, Иосиф больше уже не мог скрывать свои чувства. Он удалил из комнаты всех египтян и открыл братьям, кто он есть. Все его величие сразу улетучилось, и он разразился таким громким плачем, что слышно было во всех закоулках дворца. Братьев словно гром поразил; они вовсе даже не обрадовались, а забеспокоились, не захочет ли Иосиф отомстить им за обиды. Но Иосиф нежно их расцеловал и с особенно теплым чувством обнял Вениамина, младшего братца. Когда он вдоволь натешился и отер слезы радости, то сказал, и в голосе его звучало нетерпение: «Идите скорее к отцу моему и скажите ему: так говорит сын твой Иосиф: „Бог поставил меня господином над всем Египтом; приди ко мне, не медля. Ты будешь жить в земле Гесем; и будешь близ меня, ты, и сыны твои, и сыны сынов твоих, и мелкий и крупный скот твой, и все твое. И прокормлю тебя там, ибо голод будет еще пять лет; чтобы не обнищал ты, и дом твой, и все твое“».
Весть о необычайной встрече быстро дошла до царского дворца. Фараон в милости своей уполномочил Иосифа перевести из Ханаана всю семью и послать за ними колесницы, чтобы легче им было перебираться. Иосиф сделал так, как разрешил ему его господин. Кроме того, он щедро оделил дарами всю свою семью. Единокровным братьям велел выдать по две смены одежды, а Вениамину пять смен одежд и триста сребреников, а отцу помимо одежд и денег послал много других богатств Египта. Подарки навьючили на хребты десяти ослов, а десять ослиц везли пшеницу и другие припасы, чтобы при переезде в Египет люди Иакова не терпели голода. Когда сыновья прибыли в Ханаан и рассказали отцу, какое приключение произошло с ними при дворе фараона, он сперва не поверил и воодушевился только тогда, когда увидел привезенные дары. Плача от радости, он сказал: «Довольно, еще жив сын мой Иосиф; пойду и увижу его, пока не умру».
РОД ИЗРАИЛЯ ПОСЕЛЯЕТСЯ В ДЕЛЬТЕ НИЛА. Род Израиля в количестве шестидесяти шести человек двинулся в Египет и остановился в земле Гесем, у дельты Нила. Когда Иосифа уведомили о приезде отца, он помчался в колеснице навстречу и с плачем кинулся ему на шею. Взволнованный старец сказал Иосифу: «Умру я теперь, увидев лице твое; ибо ты еще жив». Потом Иосиф повел отца и пятерых из своих братьев во дворец и представил их своему благодетелю. В ответ на просьбу братьев фараон разрешил им поселиться в земле Гесем, а затем с уважением поглядел на седовласого Иакова, который с чувством собственного достоинства стоял перед ним в широкой шерстяной одежде, с пастушеским посохом в руке. И фараон спросил у Иакова: «Сколько лет жизни твоей?» «Дней странствования моего сто тридцать лет», — ответил старец и, подняв правую руку, благословил фараона.
Пастбища в Гесеме были тучные и обильные. Израильские поселенцы быстро освоились на новых местах. Иаков жил еще семнадцать лет, а когда почувствовал приближение смерти, попросил Иосифа, чтобы он его похоронил рядом с дедом и отцом в Махпеле, близ Мамре. Перед смертью Иаков принял в лоно своей семьи Манассию и Ефрема, сыновей Иосифа и египтянки. Благословив двенадцать своих сыновей, от которых должно было произойти двенадцать колен Израилевых, он повернулся к стене и испустил дух. Останки его набальзамировали по египетскому обычаю. Погребальный обряд длился сорок дней, после чего весь Египет оплакивал его семьдесят дней. К могиле Авраама в Ханаане потянулась многолюдная похоронная процессия, в которой приняли участие все сановники фараона. За гробом шли плакальщицы. Они так отчаянно причитали, что жители Ханаана удивлялись: какого же это великого египтянина хоронят в их земле? Иосиф дождался еще внуков и умер, когда ему было сто десять лет. Перед смертью он выразил горячее пожелание: если народ израильский когда-нибудь вернется в Ханаан, то пусть заберет с собой его останки и похоронит рядом с Иаковом. Иосифа также набальзамировали и положили в гроб по старому египетскому обряду.
Сказание о Иосифе с давних времен пользовалось широкой популярностью и вошло в фольклор тех народов, которые находили в Библии пищу для своего воображения. Удивляться тут нечему. Ведь это типично народное предание с острой фабулой, оно полно необычайных приключений и овеяно очарованием сказки, даже можно сказать — баллады. Его заключительная мораль отвечала духовной потребности простого, обездоленного человека, вечно жаждущего справедливости.