Выбор Микеланджело эпизодов свидетельствует о том, что его в первую очередь интересовало то, что касается именно человека. Каждый из эпизодов центральной части плафона – это акт мировой и человеческой драмы. И как повествование первых глав книги Бытия – это, в сущности, рассказ о главнейших моментах, открытых Богом в особом видении (visio), так и образы Микеланджело - это идеальное воплощение этих «видений». Микеланджело достиг высшей степени величественности и в буквальном смысле глобальности трактовки акта Сотворения мира. Эти девять сцен предстают как символические образы, причем не в узком понимании символики в смысле наличия некоего скрытого (зашифрованного) содержания, а как соотносимое по масштабу с библейским рассказом визуальное воплощение Божественного акта. Микеланджело добился особого эффекта: взгляд Господа, по крайней мере, в сцене «Сотворение светил и планет», всегда устремлен на зрителя, в какую бы сторону он ни перемещался. Никто из художников прежде не достигал подобного эмоционального накала.
Глубину души этого гениального художника подчеркивают и его стихи. Публикуем только малую часть известных поэтических творений Микеланджело Буонарроти, созданных около 1540 г. (Перевод Александра Махова)
В дни памятного первосотворенья
И время создал Бог из ничего.
Он, на две части поделив его,
Отдал луне и солнцу на храненье.
Дав людям свет и темень во владенье,
Не обделил сей долей никого.
Меня сдружил Он с ночью одного —
Вот почему чернявый я с рожденья.
Уподобляясь суженой своей,
Моя душа во мраке пребывает —
От грустных дум невесело уму.
Но жизнь становится куда светлей,
Коль невзначай луч света приласкает.
Тогда я верю, что рассею тьму.
***
Очам моим открылась благодать,
Когда они узрели огнь нетленный
И лик божественный и вдохновенный
Того, с Кем горд в родстве я состоять.
Не будь мы Господу душой под стать,
Погрязли бы в никчемности презренной,
А нас пленяет красота Вселенной,
И тщимся тайну вечности познать.
Вам говорю, живущим лишь тщетою,
О как недолог бренной жизни век,