17:3. О вознесении *Духом в видении см. в Иез. 8:3,11:1 и 24 («сильный дух» — во *2 Вар.; ангелы — в *1 Енох.). Пустыня была местом нового исхода (Отк. 12:14), хотя она также связывалась и с проявлением бесовщины в некоторых иудейских преданиях; речь здесь может идти о том, что женщина может быть в действительности нагой, «опустошенной» (если использовать подходящий греческий термин, связанный со словом «пустыня», то это означает «лишенной покрова», как дикая пустыня, 17:16). Зверь (13:1) может указывать на волчицу из римской легенды о Риме, в которой говорится о богине Рима (сидящей на семи холмах), изображенной на некоторых монетах того времени (хотя более вероятны здесь параллели с древними еврейскими образами — с представлением царств в виде зверей, напр., в Дан. 8). Багряный цвет зверя, вероятно, связан с кровью мучеников, которой он был запятнан (Отк 17:6), или с показной роскошью, или с блудницами (ср.: Иер. 4:30). (Аллюзия на рыжую телицу из Чис. 19 позволяет некоторым комментаторам полагать, что здесь соединены два образа: телицы и козла, которого отпускали вДень*искупления, возложив на него грехи Израиля, — Лев. 16; однако вряд ли это обосновано.) О богохульных именах см. в коммент. к 13:1 и 5, 6. 17:4. Порфира и багряница требовали окраски ткани, что было очень дорого, поэтому носить такую одежду могли позволить себе только очень богатые люди, в том числе царицы (18:7), например, Иезавель, или богатые блудницы, которые своими яркими нарядами привлекали клиентов. Многие древние моралисты осуждали нарочитую роскошь богатых женщИн. Но Иоанн здесь также проводит параллель между земной красотой Рима, снискавшей себе славу по всей империи, и истинной красотой небесной женщины (12:1) и великолепием небесного царства (4:3—11; сравнение разных явлений и людей было характерной чертой древней устной риторики и письменной литературы).
17:5. «Мать блудницам» (ср.: 2:23) и «мерзостям» (возможно, речь идет об идолопоклонстве). «Вавилон» (♣ в оригинале «Вавилон» женского рода) самый страшный из них образ. На Востоке, где замужние женщины обычно покрывали голову, выражение «лоб блудницы» (Иер. 3:3; ср.: Ос. 22), вероятно, было понятно всем в этот период. Конечно, нельзя забывать, что в Откровении личность каждого человека удостоверяется по челу или по руке (Отк. 7:3; 13:16). В древнегреческой литературе приводятся сведения о том, что, по слухам, каждая вавилонская женщина раз в жизни должна были сыграть роль блудницы. Но вряд ли эти реминисценции были популярны в новозаветный период; здесь, несомненно, взят образ из * Ветхого Завета.
17:6-18
Роль этой блудницы
17:6. Хотя этот стих относится к христианам, замученным Римом, жажда крови у римлян могла вызвать в воображении людей особый образ. Римские власти поддерживали настроение толпы, давая народу «хлеб и зрелища», в том числе — кровавые представления на арене. Преступники и рабы были первыми кандидатами, которыми жертвовали в угоду вкусам публики, жадной на зрелища с проявлением насилия; с того момента, когда христиан стали причислять к преступникам, они значительно пополнили собой ряды жертв. См. коммент. к 16:6.
17:7,8. Снова используя старинный литературный прием сравнения, Откровение изображает зверя, который «был, и нет его, и явится» — пародия на вечного Бога (1:4). Апокалиптические тексты часто разъясняют зашифрованные откровения, иногда с помощью ангела.
17:9. Всем известно, что Рим был построен на семи холмах; этот факт издавна популяризировался в римской литературе, и на римских монетах и отражен в названии ежегодного праздника Septi-montium (букв.: «семигорье»). (♣ Этот праздник справлялся в Риме 11 декабря в память включения семи холмов в городскую черту Рима.) (Вряд ли с этим связаны семь гор в *1 Енох. 24:2 и 32:1, если только не как намеренно резкое противопоставление. Но в *Сивиллиных оракулах предсказывается суд против «стоящего на семи холмах Рима» — 2:18; 11:109–116.) Как и многие иудейские комментаторы, которые по-разному толковали Ветхий Завет, Иоанн здесь допускает более чем одно толкование (Отк. 17:10,11).
17:10,11. Некоторые комментаторы начинали счет царей с первого императора (Августа), но не включали в число семи того, кто правил в тот период — императора Домициана, хотя, судя по тексту, одним из этих семи был правящий царь (ст. 10). Аллюзия на легендарных царей, которые правили до создания Римской республики, несостоятельна, потому что ни одного из них уже нет в живых.
Ключ к разгадке в том, что один из царей правит и один из этих семи вернется. Вряд ли автор, который писал во время правлении Флавиана Домициана, мог считать трех кратковременно пребывавших у власти правителей между Нероном и Вес-пасианом «царями»; следовательно, Нерон, вероятно, мог быть учтен среди этих семи. Интересно, что многие в то время о́жидали возвращения Нерона (см. коммент. к 13:1—10). (Многие комментаторы не нашли здесь связи с тем, что было широко принято в качестве основы для толкования Отк. 13.) 17:12. Десять рогов представляли десять царей из Дан. 7:24, возможно, после грекомакедонского царства Александра Македонского (хотя большинство иудеев в римскую эпоху считали Рим четвертым царством). Высказывалось предположение, что Иоанн применяет эту терминологию к четырнадцати парфянским сатрапам, но, скорее всего, это можно отнести к вассальным государствам Рима на Востоке (ср.: Отк. 17:2).
17:13. Заговор этих царей против Бога ни к чему не приведет; в этом издавна были убеждены иудеи (ср.: Пс. 2:2; 82:6).
17:14. Титул «Царь царей» долгое время относили к высшим правителям Востока (Иез. 26:7; Дан. 2:37; ср.: 2:47), а теперь он используется как титул парфянского царя. Но важнее то, что иудеи издавна применяли этот титул по отношению к Богу (см.: Втор. 10:17).
17:15,16. Римская империя и ее союзники в конце концов восстанут против самого Рима — это угроза самоуничтожения и неверности тех, кто руководствуется злыми помыслами. Этот образ взят из *Ветхого Завета (Иер. 4:30; Пл. 1:2; Иез. 23:9). О сожжении в огне говорится в Дан. 7:11. Хотя огонь был обычным способом уничтожения завоеванных городов в древности (Ам. 1:4), некоторые осведомленные читатели могли вспомнить о слухах по поводу того, что Нерон сжег Рим в 64 г. н. э. и обвинил в этом христиан; Рим должен был проявить больше мудрости и не допустить нового Нерона. (Версия о том, что Рим был сожжен, как дочь священника, виновная в прелюбодеянии, Лев. 21:9, также имеет право на существование, хотя и не столь вероятна, как только что предложенная.)
17:17. Иудеи признавали, что в современном мире преобладают силы зла, но соотносили их с ангелами, обладавшими ограниченной властью; они также признавали, что Бог управляет всем сущим в вечности. Кроме того, по их представлениям и как об этом говорилось в Ветхом Завете, Он воздвигнет один народ, чтобы судить другой, но Божий замысел в корне отличается от намерений самих этих народов с их ограниченным разумом (см., напр.: Иер. 51:11,29; 52:3; Иоил. 2:11).
17:18. В дни Иоанна никто из жителей Римской империи не сомневался в том, что городом, «царствующий над земными царями», был Рим; еще меньше сомневались в том, что семь холмов (17:9) указывают на Рим.
18:1-24
Погребальная песнь Вавилону
Большая часть этой главы звучит как погребальная песнь Вавилону — что напоминает *ветхозаветную модель; пророки иногда иронически оплакивали разрушение города, тем самым предсказывая его печальный удел. Невероятная ситуация: престарелый пророк, сосланный на остров за то, что не захотел потворствовать капризам правителей самой могущественной империи, которая когда-либо существовала в мире, предрекал падение этой империи! Нам трудно оценить это сейчас, так как вера, которую он проповедовал, распространилась по всему миру, а Рим вот уже пятнадцать веков как пал. «Вавилон» был символом Рима во времена Иоанна, но и другие репрессивные мировые державы и системы возникали и исчезали на протяжении всей последующей истории.