Выбрать главу

Библионекрум

Intro

Время игры: 10:05:23

Уровень: мост Доротеи

Сохранение: через две контрольных точки

Здоровье: 57 %

Ворота выпустили трех шкуродеров. Блеск гладких доспехов. Серпы с золотой вязью рун. Надо бы принимать решение.

Сплюнув, бросил взгляд на левую руку, на наруч, сложную и полезную конструкцию. Хитрецы разработчики не поленились, напихали всего понемногу, явно предпочитая вычурность всяких паро- и дизель-панков. Даже окантовка виртуальных часов, медная и начищенная, покрыта хитрым узором знаков защиты.

Итак, что имеем?

Золотистая и кружевная стрелка времени задания стремилась в последний, сапфировый сектор. Стальная игла здоровья, подойдя к темно-красной четверти своего циферблата, недвусмысленно намекала на желание моего игрового организма попасть к врачу. Ну, или хотя бы пожрать. Да-да, именно пожрать. А не поесть, восстановить силы и устроить обед. Ну и, несложно догадаться, рубиновая точка местного GPS упорно, если не сказать упрямо, заставляла меня двигаться в сторону ворот. Шкуродеры, пощелкивая шарнирами брони, приближались.

На правой линзе уникального шлема, снятого уровнем раньше с гвардейца Умника, высветилось сообщение:

При отступлении теряется возможность перехода через подуровень

Вот, спасибо, подсказали, помогли. Радовало одно: уровнем ниже сообщение прилетело бы с маленькой фигуркой Крылатого, своими воплями привлекавшего всю шелупонь, выполняющую роль пушечного мяса. Мясо мясом, но на уровне Железяки они стоили мне потери несохраненного этапа. И, скажу вам, почти умереть под зубцами и шестеренками безумных полу-механизмов очень больно.

Первый шкуродер, застыв на мгновение, ринулся ко мне. Метров сто, не больше. Белая маска, поделенная пополам, на радостное и грустное лицо, серая рванина под доспехами, серпы на шесте, весь в бурых разводах, и полное молчание. Страшноватый выбор для смерти.

М-да… сколько зарядов в круглом магазине «пробойника»? Ни одного. Плохи дела, ой и плохи. А ведь вчера, прямо с утра ведь пошел устраиваться на работу. Не, не так.

Пролог

Инвазивные модификации В человеческом теле чипДоминирующие корпорации программируют жизни типЭпидемии, вирусы, зомби ...Постчеловек не покоряет вершинЛишь в маргиналах отзвуки долгаТрубят идти на поиск вакцинНарастание негативных тенденцийНеустранимость социального зларождают тему для конференций:"Победа сил разума над силами добра"

«Киберпанк», слова и музыка

ВИА «План Ломоносова» (с)

Человеческое тело состоит из комбинаций белка, костной ткани, жира, молекул воды и, хочется верить, души. Вера большинства мировых религий выстроена именно на этом, во всяком случае. Рядовые жители планеты Земля заморачиваются насчет своей смерти только оказываясь рядом с ней. Это сейчас. Раньше было чуть иначе.

Мораль появилась не из ниоткуда. Мораль выросла, как мичуринская груша, из страха смерти. Из заповедей Священного писания и страха суда после смерти. Мораль впиталась в человечество как паразиты в подходящий организм. Запреты, нормы, по-человечески. Добро и Зло, мать их. Кто-то добрый, кто-то нет. Только деление у всех свое, ровно как дырка в заднице.

В двадцать первом веке много новых аксиом, на поверку оказывающихся старыми простыми истинами. Или прописными?

Везет не удачливым, а хитрым, подлым и умеющим пойти по головам.

Лузеры, чаще всего, рефлексирующие добряшки с вбитым в мозг кодексом поведения.

Одно на другое, страх порождает страх, мораль лишь помогает. И границы осуждения повсюду, везде, вокруг, гудят ежесекундно и ежедневно, потрескивая под высоким напряжением «чтобы как у людей», тем более, у нормальных. Вы же нормальные, да?

Нельзя подставить типа товарища на работе и вот он в большом кабинете с удобным креслом. А ты в общем зале на офисном стуле с крутилкой под жопой.

Девочка Нина-Света-Лена кидалась на шею, подставляла гладкую кожу под короткой юбкой и радостно раздевалась до трусишек, но ты ее не тронул? Молодчина, настоящий мужчина. Тронул бы – на месте стоять, изнасилование, СИЗО и все знают, что делают с такими в тюрячке.

Любимый мужчина вдруг, вместе со свадьбой в кредит и тонким золотым колечком, оказался упоротым Греем из Пятидесяти оттенков, только по-нашему, по-русски, когда кулаком в глаз, в живот, в бедро? Терпи, ты же женатая женщина, стерпится-слюбится, умничка-девочка. Взялась за нож для рыбы и волнистой стороной, до скрипа на позвонках, вскрыла паршивцу горло? На месте стоять, руки за спину, СИЗО и матерые зэчки.