На посещение кафе у тебя уйдет часа два-три. Вернешься, получишь другое задание. А завтра утром — на дорогу «Пригородная» — Ключары. Остановишь спортсменов и побеседуешь с ними. А ты, Сергей, займешься поисками «Москвича».
Лицо Пряхина помрачнело. Он, видимо, был недоволен. И я спросил:
— Ты планировал что-то другое?
— Я хотел побеседовать с участковым инспектором Рожковым.
— Он обслуживает Пролетарскую улицу? Ну что ж… Рожковым займусь я, а ты — все-таки «Москвичом» — это важно.
— Тогда, товарищ капитан, запишите телефон Рожкова: 42-36-94.
Напоследок я сказал им самое главное:
— Запомните вот что: случай сложный и неприятный. Придется иметь дело с кооператорами. А они люди скользкие. Чуть что не так — сразу же появятся жалобы. А вы знаете, какое им сейчас оказывается внимание. Поэтому во всех действиях следует помнить о такте и соблюдении строжайших норм законности.
Кажется, они оба поняли. Пряхин плотнее сжал губы и покивал. Левин вскинул на меня загоревшийся взгляд:
— Но и отступать от принципов не будем.
— Главный наш принцип, Левин, — истина. Мы должны установить истину. Тактично, не ущемляя прав и достоинства граждан.
— Понятно, — со скрытой угрозой, как мне показалось, ответил Левин.
Ребята ушли. Я остался один. Задумался. Чтобы понять мотивы происшедшего, мне предстояло, как выразился Пряхин, поступить «как учили в первом классе» — выявить все, связанное с Виктором Сергеевичем Курбатовым. Именно там, в незнакомых нам обстоятельствах его жизни, и таились мотивы, приведшие к трагическому концу. И начинать надо было, видимо, с того, что успел узнать о пострадавшем участковый инспектор. Я готов был уже протянуть руку к телефону, чтобы позвонить Рожкову, когда аппарат опередил меня, зазвонил сам. Я взял трубку. До меня донесся голос Павла Ивановича Есипова.
— Ты извини, Тимур, старика, интересуюсь новостями.
— Главная новость это то, что личность убитого установлена.
— Это удача. И кто же он?
— Шеф-повар кооперативного кафе «Южное», некто Курбатов Виктор Сергеевич.
— Вот как! — хмыкнул старик. — Ну тогда учти, что председателем, скорее всего фиктивным, в этой лавочке состоит Иван Арсентьевич Мосляков, мой сосед: проспект 50 лет Октября, дом 12, квартира 40. Может быть, пригодится. Пенсионер. Участник войны. Вдовец. Взгляды на жизнь чисто потребительские…
Новость была интересной. Но все же знакомиться с Мосляковым было, скорее всего, рановато. На ум мне пришла другая мысль: жена Курбатова. Интересно, какое впечатление она произвела на дежурного?
Я позвонил Симонову. На мой вопрос о Курбатовой он ответил:
— Это еще та штучка. Подкатила к райотделу на «Москвиче» с каким-то хахалем.
— На синем «Москвиче»? — не удержался я.
— На синем. А что?
— Ничего. Продолжай.
— Подкатила. Хахалю знак ручкой и улыбочку, а мне заявление об исчезновении мужа. И такими, знаешь, казенными, заученными словами, таким спокойным тоном.
— Так.
— И еще скажу тебе странную вещь: она как две капли воды на нашего генерала похожа и к тому же — Семеновна по документам.
— Ну, это случайность. Во-первых, похожих людей великое множество, а во-вторых, тебе показалась похожей, а мне еще неизвестно, покажется или нет.
Закончив разговор, я перезвонил первым делом Пряхину. К счастью, он оказался на месте.
— Ты знаешь, — сказал я ему, — Курбатова-то в Промышленный райотдел приезжала заявлять об исчезновении мужа на «Москвиче». И, кстати, на синем. Имей в виду.
— Что? — взорвался Сергей. — На синем?!
— Ты только трубку пожалей, а то у нее мембрана знаешь какая тонкая…
— Кто тебе сказал насчет «Москвича»?
— Паша Симонов из Промышленного райотдела.
— Симонов… — скептически протянул Пряхин. — А ты знаешь, какой он фантазер?
— Знаю. Но уверен, цвет машины он не выдумал. Так что ты эту информацию прими к сведению.
— Хорошо.
Теперь нужно было договориться о встрече с участковым инспектором Рожковым.
Но телефон опять меня опередил. Звонил заместитель генерала Хорина Семухин. По тону я догадался — подполковник взволнован.
— Слушай, Безуглый. Это ты послал Левина в «Южное»?
— Я.
— Тогда поздравляю тебя. Сейчас звонил сержант Конышев из Октябрьского райотдела. Буянит твой Левин в «Южном».
— А как очутился там этот Конышев?
— Случайно. К нему обратились за помощью. Во всяком случае, сигнализирует о недостойном поведении Левина наш человек, наш сотрудник, сержант.