Названная сумма, видно, так огорошила Алика, что он стал заикаться.
— Н-н-нет, н-не могу.
Сергей растерянно смотрел на ювелира. Только сейчас он почувствовал всю безмерность своей глупости. Ведь он не заплатил за камень ни копейки. Алик вообще может не взять в долю и будет прав.
— Решайте. — Федор Борисович достал сигареты, закурил. — Надумаете — приходите ко мне. Квартира сорок вторая. Деньги тут же из рук в руки. Я не прощаюсь. — Ювелир поднялся и, сутулясь, пошел по дорожке.
Взрыв произошел сразу же, как только Федор Борисович скрылся за углом. Сергей толкнул Алика в плечо:
— Какого черта ты не продал? Поделили бы деньги, немца побоку…
— А ты чего? — зло сказал Алик. — Ты хоть червонец дал на дело, чтоб делить? Немца побоку!.. Ты вспомни, паспорт у него чей остался? Скупердяй чертов! Видите ли, денег у него нет. А машину на что собирался купить? Не пожалел бы трех тысяч, и бриллиант, будь здоров, наш был бы…
Препираясь, они и не заметили, как оказались на улице. Первым пошел на примирение Алик.
— Кончай базарить. Все одно поздно. Давай подумаем, как быть дальше. Турист уж небось заждался, икру мечет… К Федору Борисовичу вернемся, когда заплатим немцу деньги и заберем мой паспорт.
— Скольку немцу-то платить?
— Семь тысяч за глаза хватит, — ответил Алик. — Скажем, больше не дают. Кстати, если у тебя нет денег, — я найду. Но тогда — будь здоров! Понял?
Сергей ответил с готовностью:
— Свою долю внесу.
Когда Алик с Сергеем добрались до места встречи, немец со всех ног бросился к ним.
— Зашем ви обманываль? Ви опоздаль на целый час. Битте, ваш залог. Я не иметь дел с нетшестный человек!
— Что вы кричите? Мы же не сбежали.
— Я благодарен ваш сервис, — высокомерно сказал он. — Услюг больше не нуждаюсь. Я уже нашел покупатель. За камень будут платить десьят тысяч рубель.
— Сколько? — деланно изумляясь, протянул Алик и незаметно подмигнул Сергею.
— Мы ходили к оценщику. На вашем камне есть трещина, снижающая стоимость. Больше девяти тысяч дать за него не можем.
Цена, названная Аликом, превосходила обговоренную. Сергеи хотел было вмешаться в разговор, сказать, что не согласен, но, вспомнив о двадцати пяти тысячах, обещанных старым ювелиром, махнул рукой.
— Ну хорошо, — неожиданно согласился немец. — Я есть много спешить…
Они отошли в малолюдное место. Алик пересчитал свои полторы тысячи, возвращенные иностранцем. Сергей помялся, вспомнив, как он обманул Алика, сказав, что у него денег при себе нет, и достал бумажник. Купюры уже были разложены по тысячам. Отсчитав восемь таких пачек, он вытащил из одной пять сотен, опустил их в карман брюк. Остальные протянул Алику.
— Можешь не считать, семь пятьсот.
Получив деньги и отдав камень, турист распрощался. Переждав минуту-другую, Алик сказал:
— Жмем к Федору Борисовичу. Продаем ему подарок раджи за двадцать пять тысяч и будь здоров! — Он хитро засмеялся. — Не было ни гроша — да вдруг алтын. Камешек я спрячу, ненароком не потерять бы.
— Погоди, не прячь. Давай-ка его мне, я больше платил.
Студент смерил его подозрительным взглядом.
— Что ж, будь здоров, тащи сам. Все равно барыш поделим поровну. Верно ведь?
Они шли по улице. Алик по-прежнему впереди. Сергей за ним еле поспевал. И чем дальше он уходил от гостиницы, тем больше изначальное чувство признательности к Алику, взявшему его в долю, подавлялось невесть откуда наплывающим раздражением. Хитрец! Из девяти сунул немцу только полторы тысячи, а барыш норовит поровну. Уж не думает ли за знакомство с Федором Борисовичем сорвать? И Сергея внезапно озарило. Зачем ему нужен Федор Борисович? Неужто на нем свет клином сошелся? Бриллиант продать любому ювелиру можно. И двадцать пять тысяч ни с кем делить не придется.
А Алик уходил все дальше. И тут подвернувшийся проходной двор подвел итог рассуждений Пыжлова. Он бросил последний взгляд в спину Алику и метнулся в подворотню.
УЗНАВ, что в дежурную часть поступило заявление о мошенничестве, следователь капитан милиции Купашов попросил пригласить потерпевшего к себе и немедленно связался с майором милиции Решетовым, старшим инспектором уголовного розыска, вот уже много лет специализирующимся на раскрытии таких преступлений.
…Пыжлов выглядел жалко. Взлохмаченные волосы, на потемневшем лице с бесцветными запавшими глазами выражение беспомощности.