– Я всего лишь сбился со следа. Но я не понимаю как… Он совершенно отчетливо ведет вот к этому месту, а затем исчезает.
– Завяжи шнурки, – неожиданно прошипела Эмма. – Скорее.
Я опустил голову и посмотрел на свои туфли.
– Но они не…
Она схватила меня за локоть и дернула вниз.
– Завяжи. Свои. Шнурки, – повторила она и одними губами произнесла: – Тварь!
Мы опустились на колени, укрывшись в буйной толпе. Неожиданно раздался треск рации и механический голос произнес:
– Команда 141! Всем группам немедленно явиться на акр!
Тварь была близко. Мы услышали, как она ответила. У нее был хриплый голос с совершенно неожиданным акцентом.
– Это М. Я выслеживаю беглецов. Прошу разрешить продолжить поиск. Конец связи.
Мы с Эммой встревоженно переглянулись.
– Отказать, М. Уборщики позже зачистят эту территорию. Конец связи.
– Мальчишка, похоже, имеет на уборщиков какое-то влияние. Зачистка может оказаться безрезультатной.
Уборщики. Должно быть, речь о пустотах. И определенно обо мне.
– Отказать! – прохрипела рация. – Немедленно вернуться, или сегодняшнюю ночь проведете в карьере. Конец связи!
– Вас понял, – пробормотала тварь в рацию и, развернувшись, зашагала прочь.
– Надо за ним проследить, – прошептала Эмма. – Он может привести нас к остальным.
– И прямиком в волчье логово, – добавил Эддисон. – Хотя тут уж ничего не поделаешь.
От всего услышанного у меня до сих пор шла кругом голова.
– Они знают, кто я, – прошептал я. – Должно быть, они увидели, что я сделал.
– Наверняка, – согласилась Эмма. – И это до чертиков их напугало!
Я выпрямился, провожая взглядом тварь. Она прошла сквозь толпу, перепрыгнула через ограждение, ограничивавшее движение транспорта по улице, и бегом направилась к припаркованной неподалеку полицейской машине.
Мы добежали до ограждения. Я огляделся, пытаясь представить себе действия похитителей. Позади нас была толпа. Впереди, сразу за ограждением, автомобили запрудили просторную площадку для парковки.
– Возможно, наши друзья пришли сюда пешком, – предположил я, – а потом их посадили в машину.
Эддисон оживился и, встав на задние лапы, заглянул за ограждение.
– Да! Видимо, дело в этом. Умница!
– Чему ты так радуешься? – спросила Эмма. – Если их увезли на машине, то сейчас они могут находиться где угодно!
– Значит, мы пойдем за ними куда угодно, – многозначительно произнес Эддисон. – Хотя я сомневаюсь, что они так уж далеко. У моего бывшего хозяина неподалеку отсюда был городской дом, так что я довольно неплохо знаю эту часть города. Поблизости нет ни крупных портов, ни очевидных выездов из города. Но что здесь есть, так это несколько входов в петли. Скорее всего, в одну из них их и отвезли. А теперь поднимите меня!
Я выполнил его просьбу. С моей помощью перебравшись через ограждение, он принялся обнюхивать землю на другой стороне. Всего через несколько секунд он снова обнаружил след наших друзей.
– Сюда! – произнес он, указывая в глубину улицы, куда уже направлялась машина твари.
– Похоже, нам предстоит прогулка, – обернулся я к Эмме. – Как думаешь, у тебя хватит сил?
– Справлюсь, – кивнула она. – Главное – не позже чем через несколько часов найти какую-нибудь петлю. Иначе я начну покрываться седыми волосами и гусиными лапками.
Она улыбнулась, как будто это веселая шутка.
– Я этого не допущу, – произнес я.
Мы перепрыгнули через ограждение, и я в последний раз оглянулся на оставшуюся позади станцию метро.
– Ты видишь пустóту? – спросила Эмма.
– Нет. Я не знаю, где она. И это меня беспокоит.
– Давай беспокоиться только о том, что от нас зависит, – предложила она.
Мы старались идти как можно быстрее и держаться ближе к стенам зданий, все еще отбрасывающих длинные утренние тени. Эддисон трусил впереди, мы постоянно озирались, чтобы вовремя заметить полицию. Недалеко от доков мы вошли в промышленную зону, и в просветах между зданиями блеснула темная вода Темзы. Вскоре склады сменились сверкающими витринами нарядных магазинов на первых этажах старинных особняков. Вдалеке над их крышами показался купол собора Святого Павла, снова целый на фоне чистого синего неба. Все бомбы давно были сброшены, а бомбардировщики улетели. Часть из них сбили, сдали в утиль или отвезли в музей, где самолеты теперь пылились за натянутыми канатами под изумленными взглядами школьников, которым эта война казалась такой же далекой, как и Крестовые походы. Для меня она в прямом смысле слова шла еще вчера. С трудом верилось в то, что под ногами те же затемненные и покрытые кратерами воронок улицы, по которым еще вчера ночью мы бежали, спасая свои жизни. Теперь их было не узнать. Как будто из пепла возникли торговые центры, да и все эти люди тоже. Одетые в фирменные шмотки, они шли, опустив головы и уткнувшись в телефоны. Настоящее внезапно показалось мне странным – каким-то банальным и рассеянным. Я чувствовал себя одним из мифических героев, который с боем вырвался из подземного мира только для того, чтобы понять, что верхний мир столь же ужасен, как и нижний.