– Переодевайтесь,- сказал он.
Нужно было видеть умоляющий взгляд, который бросил на него Циладзе, чтобы понять, как трудно раздеваться человеку двадцать первого столетия, к тому же обладателю изрядного брюшка, под пристальными взглядами толпы, наполовину состоящей из женщин. Однако у каждой эпохи свои представления о приличиях, и Арсену пришлось сгибаясь в три погибели, пройти весь путь до Голгофы.
Мы с Эрли более мужественно несли свой крест, хотя, честно говоря, я бы предпочел этому испытанию схватку с пауками. Кроме того, одежда не вполне еще просохла.
– Странный способ консервировать предметы туалета, - сказал Арсен, приглаживая бороду. Он очень импозантно выглядел в новом облачении. На нем была рубашка восхитительно желтого цвета. Из чувства протеста я себе выбрал красную, хотя мне очень хотелось такую же.
– Они не консервируются, - сказал Флавий. - Производство одежды из углекислоты и паров атмосферы. Бактериально-нуклеотидный синтез.
Я не совсем понял, что это значит.
В следующем сарае мы видели, как несколько муравьев вытаскивали из чана какие-то розовые плиты и складывали их на полу.
Но все это было ерундой по сравнению с тем, что нас ожидало в третьем сарае. Я не могу пожаловаться на космический рацион, но у меня до сих пор текут слюни при воспоминании об этих ароматах. Никогда не мог подумать, что пища может так восхитительно пахнуть.
– Это тоже синтетика? - спросил Арсен. Такое выражение глаз я видел только у голодных пауков на Спайре.
– Тоже, - сказал Флавий. - Сейчас вы сможете все попробовать.
Мы шли мимо маленьких розовых коттеджей, расположенных на большом расстоянии друг от друга в лесу. По пути нам часто попадались огромные муравьи, тащившие плиты, которые мы видели в одном из сараев. На свежевырубленной полянке несколько муравьев складывали из этих плит домик.
– Это что, специально выведенный тип? - спросил Арсен.
Флавий утвердительно кивнул головой.
– Как вы их дрессируете?
– Изменение генетического кода.
– Я не вижу у вас никаких машин, - сказал Эрли.
– А какие машины вы хотели бы видеть?
– Ну, хотя бы транспортные средства. Не можете же вы на муравьях путешествовать по всему земному шару.
– Зачем путешествовать? - Кажется, Флавий не понял вопроса.
– Мало ли зачем? Захотелось человеку переменить место жительства.
Историк задумался.
– Вряд ли такая необходимость может возникнуть, - неуверенно сказал он. - Условия во всех зонах обитания абсолютно идентичны.
– Допустим, - настаивал Эрли, - но как же люди собираются на научные конгрессы, съезды?
Кто-то сзади прыснул со смеха.
– Съезды? - переспросил Флавий. - Зачем съезды, когда есть система глобальной телепатической связи?
– Понятно, Эрли, - раздраженно произнес Арсен. - Нет у них никаких транспортных средств. Нет, я все тут, нечего и спрашивать.
– Есть такие средства, - сказал идущий рядом мужчина. - Есть биотрангулярное перемещение, но им почти никто не пользуется. Слишком большие затраты энергии. Кроме того, оно плохо действует на нервную систему.
Убей меня бог, если я понимал, что это за перемещение.
– Ладно, - сказал Флавий, - еще успеем об этом поговорить. Вот мой дом.
Он как-то странно застрекотал, и, выбежавшие на его зов муравьи, немедленно начали стаскивать откуда-то на полянку розовые столы.
Честное слово, мне никогда не приходилось участвовать в таком удивительном пиршестве. Представьте себе вереницу с голов под деревьями, озаряемых причудливым светом фосфоресцирующей жидкости в бокалах, странные блюда с незабываемым вкусом, которые нам тащили муравьи на огромных подносах, и веселые, оживленные лица людей, отдаленных от нашей эпохи на сорок четыре столетия.
– За здоровье космонавтов! - сказал Флавий, поднимая стакан с темным напитком, похожим на пиво.
Арсен поднялся и произнес длинный, витиеватый тост.
Сидевшая рядом с ним белокурая красотка не отводила восхищенного взгляда от его бороды. По-видимому, это украшение не было знакомо нашим потомкам.
– Эле нравится космонавт, - сказал Флавий.
Может быть, и не всякая наша современница смутилась бы от такого замечания, но то, что произошло, по-моему, выходило за пределы скромности в понятиях двадцать первого столетия. Девушка нежно погладила Арсена по щеке и с самым невинным видом сказала:
– Хочу от него ребенка, чтобы родился вот с такой штукой.