С трепетом входил Вамбери в городские ворота. Цель его путешествия достигнута. Но главные опасности были еще впереди.
На бухарских базарах шумела толпа. Здесь можно было встретить купцов из Индии и Китая. Вамбери смотрел во все глаза.
По углам главного базара высились купола. Каждый из них имел свое название, и место под ним было отведено для торговли определенным товаром. Под куполом Сарафон сидели в каменных нишах менялы. Под сводами Заргарона стучали молоточками и зазывали покупателей золотых дел мастера. А в центре базара толпилось так много людей, что нельзя было протолкнуться.
Здесь можно было встретить иранских купцов с нарядными голубыми чалмами на головах и индусов, украшавших свои лбы загадочными значками, выведенными алой краской. Европейские купцы носили особые шапки и подпоясывались веревкой, чтобы их случайно не спутали с правоверными, - так требовал коран.
Оглушая всех гортанными криками, пытались про биться сквозь толпу киргизы на своих диких лошаденках. Купцы бросали под ноги лошадей красивые ковры, чтобы они сбили с них лишний ворс и облагородили своими копытами…
Часами просиживал Вамбери в чайханах на берегу Лябихауза (Большой бассейн на одной из площадей Бухары) под тенистыми старыми вязами. Сюда надо было приходить со своим чаем. Его носили в особом мешочке на поясе. Маленькими глотками отпивая из пиалы терпкий зеленый чай, мнимый хаджа Решид прислушивался к пестрому говору. Он по языку и интонации отличал, кто откуда пришел, к какому народу или племени принадлежит.
Часто он слышал вокруг венгерские слова. Больше всего их почему то встречалось в иранских наречиях. Как это объяснить? Ведь древняя родина венгров, как считал Вамбери, должна была находиться где то здесь, в Средней Азии, а не южнее. Почему же в узбекском языке совсем нет венгерских слов, а в таджикском и иранском много?
Он размышлял об этом, бродя по узким улочкам Бухары. Они приводили его к мрачной крепости, где находился зимний дворец эмира. По обеим сторонам крепостных ворот были вырыты в земле казематы. Туда бросали тех, кто вызвал гнев эмира, чтобы они казнились вдвойне, наблюдая из за решеток за пышными дворцовыми выездами.
Еще страшнее была участь тех, кто попадал с Сиахчах - черный колодец. Там их заживо съедали клещи, высасывая по капле кровь. В любой момент такая же судьба могла настигнуть и Вамбери.
Но он всегда был настороже, как взведенный курок, и ничем не выдавал себя. Он стал здесь своим человеком, самые тайные уголки бухарской жизни открылись перед ним. Его с поклонами встречали торговцы книгами, о которых еще не слышал никто в Европе. Он жадно листал драгоценные рукописи, покупал, прятал в складках халата.
Его вызвал правитель города Рахмет бей. Зрительно вглядываясь в лицо Вамбери, он завел разговор о том, как стремятся френги пробраться в благородную Бухару и как строго за это наказывают. Вамбери гневно махнул рукой и сказал с отвращением:
– Я не хочу слышать про этих неверных. Из за них я оставил Турцию. Теперь, слава аллаху, я в священной Бухаре…
Ему устроили новое испытание, пригласив отведать плов вместе с самыми дотошными ишанами - настоятелями мечетей. Вамбери сразу же затеял длинный религиозный спор об отличии фарса от суннета - заповедей, данных аллахом через своего пророка и просто исходящих от пророка, без божественного вдохновения. Споря, он наизусть выкрикивал целый страницы из корана.
Потом он посетил могилу святого Богаэддина и целый день кружился вокруг нее с другими дервишами в дикой, исступленной пляске. Вдруг один дервиш, сгорбленный, лохматый старик, цепко схватил его за плечо.
– Я чую неверного, - скрипнув зубами, закричал он. - Я чую его мерзкий запах! Скажи нам, хаджа, почему у тебя такое белое лицо?
Все замерли. Вамбери почувствовал, что бледнеет. Еще один миг, и он погиб…
– Отпусти! - вырываясь, сказал он. - Ты забыл поговорку: кто правоверного даже в шутку обзовет неверным, тот сам неверный? Ты уже стар и должен бы знать, что такая белизна, как моя, - это отблеск истинного света ислама. Она дается достойнейшим.
И, размахивая посохом, Вамбери снова начал плясать, выкрикивая как одержимый:
– Я ху! Я хак!
Его оставили в покое.
Вамбери отправился в Самарканд. Там он получил разрешение посмотреть гробницу легендарного Тимура, о которой в Европе рассказывали всякие небылицы. Он увидел толстую плиту из темно зеленого, почти черного нефрита, покрытую вязью арабских букв. Вамбери положил на нее свою ладонь, ощутив приятный холодок камня.