В памяти у него раздался голос сестры:
– Эй, Мортимер! Догони меня!
«Это ты во всем виноват», – сказало его сердце.
А потом пришла миссис Анна Бейкер, которую давно и хорошо знал Мортимер, и привела с собой маленькую дочку. В одной руке миссис Бейкер несла небольшой чемоданчик. За другую руку держалась малышка, хоть она уже почти научилась ходить сама.
– Здравствуй, дружок, – сказала миссис Бейкер Мортимеру. – Слышала, ты у нас теперь сторож библиотеки. А мы тебе кое-что принесли. – Она положила на землю кошачье угощение.
Миссис Бейкер часто подкармливала Мортимера, когда водила экскурсии по Историческому музею.
– Спасибо, – сказал Мортимер.
– На здоровье, – ответила миссис Бейкер. Она, кажется, всегда понимала, что говорит кот. Ему это очень нравилось.
– Кни! – выпалила дочка миссис Бейкер. Она выпустила руку матери и теперь показывала пальчиком туда, где стояла красная тележка с книгами, а рядом – ящик мистера Григоряна.
– Да, моя хорошая. Книги.
– Кни! – повторила малышка, показывая на Мортимера.
Миссис Бейкер засмеялась.
– Нет, это киса. Мяу!
Она поставила свой чемоданчик на траву и достала из него сложенный плед, который сразу же расстелила. Они устроились на пледе втроем: сама миссис Бейкер, ее дочка и Мортимер. И тогда кот увидел, что еще лежит в чемоданчике: книги.
Они были уложены аккуратно и красиво, корешками вверх. А изнутри на крышке чемодана большими буквами было выведено слово «ПОЭЗИЯ». Вокруг него были разноцветные отпечатки детских ладошек.
– Лисуй! – сказала малышка, показывая на них пальцем. – Еще лисуй, мама!
– Рисовать будем дома, детка. А сейчас давай почитаем. Хочешь книжку?
– Кни, – закивала девочка. – Киса, мяу!
Миссис Бейкер достала книгу из чемодана и открыла ее.
– Мне очень нравятся эти стихи, – сказала она. – «Апрельская песня дождя». Их написал Лэнгстон Хьюз. Он тогда был очень молодой, почти мальчик.
Она откашлялась и начала:
«Дождь целует!» – подумал Мортимер. Коту вспомнилось, как в первую ночь под открытым небом он заметил, что ветер щекочет.
«Капли жидкого серебра, – повторило его сердце. – Как точно!»
Мортимер закрыл глаза, чтобы внимательней слушать.
Когда стихи кончились, он снова открыл глаза. В нем словно что-то изменилось.
«Слушать стихи – все равно что смотреть в зеркало», – сказало его сердце.
Пожалуй, он все-таки умел подбирать слова. И по-своему неплохо.
Жаль, что нельзя было рассказать об этом Петунии.
– Ой-ой-ой, – сказала вдруг миссис Бейкер.
Мортимер поднял голову и увидел тяжелые низкие тучи. На спину ему упали первые капли дождя.
Миссис Бейкер закрыла книгу и осторожно подтолкнула чемодан так, чтобы он весь оказался под зонтиком. Потом они втроем тоже укрылись от дождя и стали смотреть, как падают крупные капли. «Словно жидкое серебро», – подумал Мортимер.
Однако теперь на него навалилась усталость. Конечно, кот знал, что уже немолод, но раньше этого не чувствовал. А вот сегодня почувствовал.
«Если Петуния еще жива, она теперь тоже старушка», – подумал он.
Это казалось невозможным.
Уходя, миссис Бейкер оставила чемоданчик. Библиотека разрасталась.
Глава 26. Эван
В пятницу утром родители приготовили Эвану специальный праздничный завтрак: горячие тосты с бананом. Мама выжала свежий апельсиновый сок, а папа обжарил бананы в кипящем масле с сахаром, чтобы они стали сладкими и хрустящими. Когда все устроились за столом, у родителей был довольный и радостный вид. Мама в кои-то веки сняла гарнитуру, а отец весело смеялся. Эван даже подумал: а стоит ли ломать голову над загадкой, которой, возможно, и нет?
Он постарался забыть про Х. Г. Хиггинса.
Он постарался волноваться только о том, как бы не испачкать едой нарядную рубашку.
Когда мальчик складывал книги в школьный рюкзак, мама вдруг спросила:
– Эван, ты больше не ходил к библиотечке? Я вчера проезжала мимо. Похоже, людям очень нравится.
Эван туда не возвращался, но видел библиотечку по дороге в школу и домой. Она явно разрасталась.
Папа сказал:
– Я бы тоже хотел посмотреть. Может, сегодня, после выпускного?
– Странно, что настоящую библиотеку не отстроили, – сказал Эван. – Интересно почему?