Выбрать главу

Сице великый Михаилъ на съпостаты възимаяся, единоплеменныя же безумьствующая князя окая, предающихъ истину благочестиа страха ради на лжу, отвсюду же самъ непреклоненъ и незыблемъ въ благочестии стоя. И в сихъ мучителемъ на биениа простретися мученикъ повелеваемъ. Преже сановному поясу отыяту бывшу, егоже, варивъ, на лица повръже любящих привременную лесть, симъ показаа свою храбрость и души свободное дръжавою помысла благочестива.

Обнажену же и по земли протяжену страстотръпцю, многы раны по телеси приемлющу, кровь же, струями изливающися, землю обагряше. Обаче светлым лицемъ Михайло зрящим на нь являшеся, яко въ чюжемъ телеси страсти тръпяше, и подвигом подвиг венчаа, светле благодарениа Владыце и Господеви въспущаше. Тако великий князь Михаилъ мученическыми добротами светяся, трипобедными одоленьми венчяваем. Подобает уже Христову въину трехрабровавшу Подвигоположнику своему явитися и от него почьстий натрижнениа своего насладитися. И како да въстечетъ? Преславне да взыдет, не токмо съвръшене победникъ явлься, но и дары принося Подвигоположнику и Владыце своему.

И понеже не умягчаем страстотрьпець ранами, ясно бо въпиаше: «Да не будеть когда христианину-мужу огнь влъхвованиа проходити, ниже на немъже наречено есть истиннаго Бога имя — покланятися кусту; ниже Троичнаго препетаго единьственаго естьства поклонником — почитати видимое сие солнце!» Мучителемъ же единаче неослабно святому плоть съдробляющем и крови лиющися, тъй же не ослабе, ни охужаяся. Каганови же разумиа вся доблесть святаго, надлъзе же не трьпя, сверепый, мужества святаго, на смерть осужаетъ мученика: поистине же — къ вечному животу препущаще и.

Достигоша на место иже на зло скоропослушныа слугы, и еще мученику светле възывающу, яко: «Христианинъ есмь!», — идеже абие в сей беседе единъ от законопреступникъ ножем честную главу святаго отреза. И тако, Июдины части наследникъ, победнаго одолетеля и снаследника Христова преславне въ славу посла.

Сице въстече къ Подвигоположнику своему Владыце Христу божественый рабъ Михаилъ, великий чрьниговьскый князь; предъста, мученическыми блистаяся добротами, краснейшь своею кровию, еюже, имени Его ради, обагрися, потове трудовъ принося, паче змирны, и ливана, и злата. Ибо веру съблюде, юже яко злато искусно Господеви нося, страданиа же и за любовь единоверных умрети — яко ливанъ, и змирну — яже есть не покоритися злочестиа велению, и еже не предати благочестиа, и еже не яту быти ласканьми, и еже вышьшу явитися страха, и еже мукы доблествене трьпети, и еже предати ся спасениа ради христианъ, и еже благостоаниа ради церкви Христовы умрети, еяже ради весь подвигъ въсприатъ, яко бы въспятити стремление Батыево, еже на церковь и чяд ея. Сихъ трудовъ потове паче всякого приношениа Господеви принося, ихъже мьзда велиа и венцы нетленны есть отъ Христа Бога.

Аще бо не бы сий пресветлый мученикъ, изшедшу безумнаго мучителя злочестиа велению на христианскыя князя, явлься посреди и възразилъ, — не бы престаль безбожный сице присно повелевати князем, и ино бы лютейшее проявлению яко приложити въсхотелъ, и на всю бы русскую церковь диаволъ того въоружитися сътворилъ, зря удобно къ злочестиа послушанию князей приступающихъ. Ныне же храбровавшу доблествене Христову въину, пресветлому князю Михаилу великому, низложишяся шатаниа его, посрамися безумие повелеваа, — темъ же и устави злочестиа веление, еже на христианьскыя князя изъгласи безбожный Батые, отчаа бо ся прочее послушание отъ кого приати, доволенъ искусъ приимъ къ твръдому адаманту съражениемь.

Едино точию приложити синглитика Феодора испытати, аще некиа еще надежи своему зломудрию въсприиметь, Феодору страсти князя своего устрашьшуся, негли же и похотевшу сана и власти Чрьниговьскыя области, къ своей воли удобь привлечет его. Аще ли же ни, и тая же мудръствуя непреложенъ будеть Феодоръ, тъми же искушену бывшу муками, умрети. Прочее нектому тая же повелевати, но съвръшене отчаятися тогда.

Наипаче же сихъ ради вещемъ о доблем Феодоре сице происходящим: якоже общевася святому Михаилу благымъ съветомъ онем, такожде да техъ же венцевъ въсприиметь, обещникъ бывъ страсти, праведно бо да техъ же почестей насладится, имъже потрудися подвигомъ.