По мале же времени мати ихъ Мариа[55] (сице бо нарицашеся) по обеднемъ времени, стихословивъ Псалтырь и утрудився, посклонися мало почити. И, воздремався, видитъ сына своего Иоанна и съ радостию рече: «Чадо мое сладкое, ведь ты уже преставися». Онъ же рече: «Преставихся, госпоже моя мати». «Да каково, господине, тебе тамо?» Онъ же рече: «Добро, госпоже, того ради, яко во святый Великий пятокъ покаяхся отцу духовному чисто, и епитемью взяхъ, и обещахся, еже к тому греха не творити, и сохрани мя Богъ и до кончины». Она же рече: «Возми же, чадо мое, и мене къ себе». Онъ же рече: «Не тебе, но брату Семиону». Она же возопи со слезами: «Что глаголеши, чадо мое?» Онъ же, въздевъ руце горе, рече: «Богъ тако изволи». Она же, въспрянувши, радостию и печалию содержима бысть: радостию, яко виде възлюбленнаго своего сына, извещение приатъ, яко въ части праведныхъ есть; печалию же, яко и въторый сынъ ей вземлется отъ нея.
Помале же и въторый сынъ Симионъ разболеся, покаявся и причастникъ бысть животворящимъ тайнамъ Христа, Бога нашего. И тако преставися, и положенъ бысть во Иосифове манастыре со братомъ своимъ. Мати же много плакавши, якоже древняя Клеопатра,[56] и повсегда по нихъ многи милостыни творяше и священныя службы, и единемъ меншимъ сыномъ Андреемъ утешашеся. И моляшеся, еже темъ погрестися. И по времени преставися, и темъ погребена бысть.
И сотворивъ памяти ея священноприношениемъ и многими милостынями, и свободь бысть ото всехъ. И расмотривъ нестоятелное мира сего, — бе бо зело смысломъ совершенъ и добре веды Божественое писание, — и поревнова божественому Святоши,[57] отвержеся мира, и множество служащихъ ему свободою почте, и всехъ удовли. Они же со многими слезами проводиша его въ манастырь отца Иосифа. И рукою его отлагаетъ власы, и облеченъ бысть въ священный иноческый образъ, и нареченъ бысть Арсение. И многое богатьство, и села свои — все приложи къ манастырю отца Иосифа,[58] а прочее богатьство свое, много суще, разда рабомъ своимъ и нищимъ. И бысть нищь Бога ради, и странными ризами одеянъ, и въ странныхъ службахъ повсегда тружаяся въ хлебне и въ поварне, яко единъ отъ нищихъ, и ко всемъ стяжа смирение и терпение много, яко инъ никтоже. И ко отцу Иосифу велию веру стяжа, и по его воли все творяше, якоже сынъ присный; и не токмо зде съ нимъ желаше быти, но и по смерти. Сотвори же родителемъ своимъ и себе память вечну въ Иосифове манастыре, еже поминати ихъ во вседневномъ списке, доколева и манастырь Пречистыя стоитъ, и по шести трапезъ ставити на всяко лето по нихъ и по собе на братию и на нищихъ.[59] Таковымъ благотворениемъ не точию себе ползова, но и родителей своихъ недостаточное наверши.
Отцу же Иосифу отшедшу къ Господу, онъ непрестанно моляшеся въ его: гробници Господу Богу и пречистой его Матери, и отца Иосифа призываше на молитву, и желание простираше, еже отрешитися плоти и быти съ нимъ. И услыша Богъ молитву его; и не по мнозе времени, мало поболевъ, наложи на ся великий ангельский образъ, и, причастився животворящаго тела и крови Христа, Бога нашего, и простився со всеми, веселымъ лицемъ отойде къ Господу. Братиа же зело пожалеша о немъ. Бе бо мужь благъ, и языкомъ сладокъ, всехъ Господа славяше, и лицемъ светелъ, браду черну, и густу, и не добре велику имяше, на конець разсохата, и возрастомъ умеренъ. Положиша его во приделе церковнемъ съ братиами его, преже отшедшими, славяще Бога, ему же слава ныне и присно.
О ОТЦЫ МАКАРИИ КАЛЯЗИНЬСКОМЪ
[60]Поведа намъ отець Иосифъ Волоцкый о отци Макарии Калязиньскомъ. Глаголаше его быти сродника болшимъ боляромъ тверьскимъ, прародителие же его нарицаеми Кожины. И еще юнну ему сущу, родителие же его сопрягоша ему жену. Онъ же помале увеща ея отоврещися мира и облещися во иноческый образъ. Такоже и онъ оставивъ миръ и бысть мнихъ. И во своихъ местехъ созда манастырь, въ Кашине, на брезе великиа реки Волги, и отчину свою, вси села, приложи тому манастырю. Бе же на томъ месте жилъ земледелець, емуже прозвание Каляга. И смирениа ради не повеле его нарицати своимъ именемъ, но нарече его Калязинъ. Законъ же положи не держати хмелнаго пития, ни ясти, ни пити по келиямъ.
Егда же собрася къ нему немало число инокъ, той же не восхоте священьства приати и начальствовати братиамъ, но во смирении жити. И сего ради, избравъ единаго отъ сущихъ съ нимъ инокъ, поставляетъ игумена, самъ же, яко единъ отъ последнихъ инокъ, пребываше во всякихъ службахъ тружаяся и одеяние всехъ хужьше ношаше, смиренъ и кротокъ зело; и егда кого нарицаше по имени, всякому глаголаше: «Старчушко доброй». И ничимгъ не владяше сущимъ во обители, точию смотряше, еже бы жили по преданому закону манастырьскому.
вернуться
...мати ихъ Мариа... — Мария Ивановна Голенина — княгиня, вдова Андрея Федоровича Голенина, мать волоцкого монаха Арсения Голенина. Давала вклады в монастырь и находилась в переписке с Иосифом Волоцким. В «Послании к некоей княгине-вдове, давшей по своих детех сорокоуст и пороптавшей» (после 1504 до 1513 г.) Иосиф Волоцкий создает образ Марии Голениной, отличный от образа этой женщины в Волоколамском патерике. Письмо вдовы к волоцкому игумену не дошло до нас, о его содержании и стиле мы можем судить по ответному посланию Иосифа. Защищая право церкви на многочисленные и разнообразные доходы с прихожан, обосновывая принцип платности всякой церковной службы («даром священник ни одное обедни, ни понафиды не служит»), Иосиф сначала приводил аргументы в споре из письма «пороптавшей вдовы»: «Писала еси к нам: “Коли у меня было, и яз милостыню давала”»; «А что еси писала: по твоих детех не бывала ни одна понафида у нас»; «А что еси писала: “И четверть от того возмуть, что в синаник написати”»; «А что еси писала о том, что “дати 20 рублев на семь лет, ино то грабежь, а не милостыня”»; «А что еси писала: дала еси по своем князе и по своих детех боле семидесят рублев»; «А что еси писала: “Толко выпишете моего князя и моих детей из годовова поминания, ино судия вам Бог”». Образ Марии Голениной в послании Иосифа далек от идеализации: перед нами женщина, расчетливая даже в глубоком горе. По смерти сына Ивана она делает в Иосифо-Волоколамский монастырь вклад (одиннадцать рублей и лошадь), «а велела еси писати в сенаник князя Афонасиа, — да отца своего Ивана, — да сына своего Ивана»; когда же прошло «лет с пятнадцать и больши того», потребовала особой ежедневной службы по умершим родственникам, в том числе и по сыне Семене, по смерти которого она дала в монастырь «шубу да два мерина» (см. наст. т. «Послание Иосифа Волоцкого княгине Голениной»). Сведения о Марии Голениной в сочинении Иосифа Волоцкого нельзя расценивать как документальный источник, ибо Послание тенденциозно по своей основе, но они позволяют наполнить условный образ «благочестивой женщины», созданный Досифеем Топорковым, исторически конкретными, индивидуальными чертами.
вернуться
Мати же много плакавши, якоже древняя Клеопатра... — Клеопатра — блаженная, жена Тирона, жила в Египте в IV в. Построила церковь во имя святого мученика Уара, куда перенесла его мощи. После смерти двенадцатилетнего сына Иоанна Клеопатра, «припаде ко гробу Иуарову, два дни невосклонно вопиаше». Святой Уар, явившись во сне возроптавшей Клеопатре, сообщил, что Иоанн взят им в небесное воинство, и предсказал, что через год женщина умрет. После смерти Клеопатра была погребена в построенной ею церкви. Житие Клеопатры вошло в состав Великих миней четиих под 19 октября.
вернуться
...и поревнова божественому Святоши... — Святоша — Святослав Давидович (ок. 1080—1142), князь Черниговский и Луцкий. В 1098 г. принимал участие в битве на Рожне поле в составе войск Святополка Изяславича Киевского против войск Владимира Мономаха и Василька Теребовльского. 17 февраля 1106 г., оставив черниговское княжение, дом и семью, Святослав постригся в Киево-Печерском монастыре под именем Николая. Стал одним из самых авторитетных печерских монахов. Служил в поварне и трапезной, был монастырским привратником, занимался врачеванием и перепиской книг. В 1141 г. участвовал в переговорах между Ольговичами и Ярославичами по поводу спорных владений. Канонизация его как местночтимого святого относится к 1643 г., как общерусского — к 1762 г. Житие Святоши, созданное Симоном, епископом Владимиро-суздальским, в 20-х гг. XIII в., входит в состав Киево-Печерского патерика (см. наст. изд. т. 4)
вернуться
И многое богатьство, и села свои — все приложи къ манастырю отца Иосифа... — Андрей Андреевич Голенин (в иночестве Арсений) являлся одним из богатых пострижеников Иосифо-Волоколамского монастыря, о которых Иосиф с гордостью сообщал в Послании к Б. В. Кутузову (кон. 1510 — нач. 1511): «...почали ся стричи в чернци добрые люди от князей, и бояр, и от детей боярскыхъ, и от торговых людей, и они, господине, давали много». Андрей Голенин в качестве вклада передал в монастырь не только деньги и ценности, но и земли, принадлежавшие родителям или пожалованные ему князем. В Житии Иосифа Волоцкого редакции Саввы сообщается, что при пострижении А. А. Голенин вложил в монастырь «села Бели с храмом Преображения Христа, Момашино и Скирмано». Из документальных источников известно, что кроме сел Скирманово, Бели и Мамошино Арсений Голенин передал в монастырь села Фроловское, Кореневское и Спасское с деревнями.
вернуться
...и по шести трапезъ ставити на всяко лето по нихъ и по собе на братию и на нищихъ. — Трапеза — заздравное или поминальное монастырское застолье, общий стол; угошение, которое присылалось монахам по большим праздникам для поминания усопших или здравствующих.
вернуться
О отцы Макарии Калязиньскомъ. — Макарий Калязинский, в миру Матвей, родился в 1402 г., происходил из рода кашинских бояр Кожиных. После смерти родителей и жены постригся в Николаевском Клобуковском монастыре, откуда вскоре ушел с семью монахами и основал недалеко от Кашина Троицкий монастырь (Макарьевский — по имени создателя, Калязинский — по имени владельца земли, где был выстроен монастырь). Макарий был сторонником строгого общежительного устава, долго уклонялся от игуменства, но по настоянию братии был посвящен в игумены монастыря тверским епископом Моисеем (1453—1459). Макарий вел трудническую жизнь, носил «худые ризы», за что позднее Вассиан Патрикеев назвал его «калязинским мужиком», выступив против канонизации Макария как «нового чудотворца». При Макарии монастырь был духовным центром борьбы Твери с Москвой; в Калязинском монастыре получил благословение на «хождение за три моря» тверской купец Афанасий Никитин (см. наст. изд., т. 7). В 1478 г. монастырь посетил Иосиф Волоцкий и со слов Макария составил рассказ о его жизни, который читается в Волоколамском патерике. Макарий умер 17 марта 1483 г., его мощи обретены 26 мая 1521 г., повсеместное празднование святому установлено на соборе 1547 г.