«Повесть о царице Динаре» пользовалась большой популярностью у читателей Московской Руси XVI—XVII вв., она включалась и в сборники житийного характера, повествующие о чудесах Богородицы, и в сборники исторического и воинского содержания, часто сопровождала текст «Русского хронографа». Известны разные виды текста «Повести», использовавшие традиции житий, воинского повествования и торжественной ораторской прозы. Попытки точного исторического комментирования текста «Повести» вряд ли возможны, так как, во-первых, основой ее сюжета являются легендарные сведения, а во-вторых, московский книжник воспринимал «царство» царевны Динары, победившей грозного персидского царя, наследника самого Навуходоносора, как некую желанную утопическую ситуацию — ситуацию полной победы над агарянами и достижения длительного мира. Характер политической утопии, присуший «Повести», позволил сохраниться в ее тексте утверждениям о «нераздельности» «доныне» Иверского царства и о его полной политической самостоятельности (люди в нем живут «никимже обладаеми»).
Текст «Повести» издается по списку конца XVI в.: РНБ, Соловецкое собр., № 51/1510, лл. 517 об.—522, с исправлениями по списку третьей четверти XVI в.: РГБ, ф. 113, № 627, лл. 58 об.—66.
ПОВЕСТЬ О СТАРЦЕ, ПРОСИВШЕМ ЦАРСКУЮ ДОЧЬ СЕБЕ В ЖЕНЫ
Подготовка текста, перевод и комментарии Н. С. Демковой
ОРИГИНАЛ
Некый старець, живый в пустыни, томляаху его три строкы от Евангелиа: «Толцете — отврьзется вамъ, просите — дастъся вамъ, ищете — обрящете». И взятъ посохъ свой, поиде въ град.
И прииде ко цареве полате, и толъкнувшу ему во двери полаты, идеже царь седитъ. Таже царь повеле пустити его к себе въ палату. Царь же рад ему бысть.
И вопроси его царь: «Что ради, старче, прииде к нашей дръжаве?» Старець же рече: «Седехъ, царю, в пустыни многыа лета и молихъ Бога, и прииде ми помыслъ таковъ. Господь рече во Евангелие: “Толцете — отврьзется вамъ”. Ино ми, царю, первое слово его, Господарево, збылося: пришелъ есми к твоей полате, и ты ми велелъ, царю, двери отврьсти; то ми и прьвое збылося». Таже глаголеть старець ко царю: «Царю господине! Есть у тебе дщи, дай ми ее!» Царь же помыслил советъ благь, рече старцу: «Наутрие ответъ дам ти, старче».
Наутрие прииде старець ко царю в полату; царь же помысли нечто Божию промыслу быти, не просто, рече старцу: «Калугере! Мочно ли добыти мне камень драгый самоцветной?» Рече старець: «Господине царю! Добуду ти камень драгый самоцветный». Рече царь: «Аз ти, старче, дарую свою дщерь, аще ты мне камень такый добудешь».
Старцу же второе прошение — слово збылося Христово: «Просите — и дасться вамъ».
Абие старець, благословя царя, поиде къ морю; и обрете в лукомории печеру, помысли старца в ней живуща, рад бысть зело; прииде в печеру, и влезе, и обрете старца уже преставльшася, и благодари Бога, Господа Вседръжителя и старца, живущаго о Бозе и скончавшася. Абие и слышитъ во единомъ угле печеры нечто борчитъ, акы муха, и зритъ сосудъ сцлянъ, а в немъ акы муха, а покрыто крестомъ спроста. И глаголеть к нему старець: «Что ты зде живешь, кто тя покрылъ знамениемъ симъ крестнымъ?» В сосуде же отрече старцу: «Сей старец, лежаи в печере сей, запечатал в сей сосуд». Абие молитъ старца: «Испусти мя ис сосуда!». Старец рече: «Дай же ми слово таково, что ти мне добыти камень драгый самоцьветной». Бес же далъ ему слово таково — воскоро добыти камень драгый светлый. Старець же сложи с сосуда крестъ, бес же искочи ис печеры и ста пред печерою, акы великый дубъ, рече старцу: «Пожди мене на семь месте, старче». Абие бесъ искочи в море и возмути ветры великыми и волнами силными, и изнесе бесъ камень драгый самоцветный, и дасть старцу. Старець же подивися Божию милосердию, рече Христос: «Ищете — и обрящете».