— Ты куда лезешь, мальчик? Хочешь заработать подзатыльник? Чтобы духу твоего тут не было!
— У меня там папа! — крикнул Лойзик и расплакался.
— Говорят тебе, туда нельзя! — сказал патрульный, но уже не так сурово.
— Я хочу знать, жив ли мой папа. Он сегодня не пришел домой…
— Сегодня многие не пришли. Видишь, все помогают спасать засыпанных…
— Ну, пожалуйста, дяденька, спросите кого-нибудь, жив ли мой папа…
— Ты что, думаешь, все знают твоего папу? Здесь работают тысячи людей. Беги скорей домой, пока цел. Тут полно бомб замедленного действия. Твой папа, наверно, тоже помогает спасать людей, завтра утром придет домой. Так что лучше беги, паренек, беги…
Страшный взрыв сотряс землю. Мужчина из команды противовоздушной обороны отскочил к стене, схватив в охапку Лойзика. Неподалеку от них развалилась стена, и пыль запорошила глаза.
— Бомбы с часовым механизмом, их тут видимо-невидимо, мы даже не знаем, где они… Тут такое еще будет… Взрываются каждую минуту… Эта была совсем рядом. Говорю тебе, послушайся и беги домой, здесь все равно ничего не узнаешь, а после десяти вечера попадешь в руки немецкого патруля…
— Разве уже десять часов?
— Полдесятого, а раз ты живешь так далеко, так и к десяти не успеешь. Мать там небось с ума сходит. Будь разумным, беги скорей.
В этот момент мимо проходили двое мужчин с пустыми носилками. Патрульный обратился к одному из них:
— Слышь, Ярда, есть у тебя минутка?
— Нету, а что ты хотел?
— Этот паренек уж минут десять плачет, хочет узнать, что с его отцом. Говорит, не пришел сегодня домой.
— Как его зовут?
— Алоиз Кубишта! — крикнул Лойзик.
— Алоиз Кубишта? — повторил человек с носилками. — Имя вроде знакомое. Ты хочешь узнать, жив ли твой папа? Подожди, я кого-нибудь там спрошу, может, случайно…
— Пожалуйста, я очень…
— Ладно, ладно, — проворчал человек, — в этой суматохе трудно кого-нибудь отыскать.
Мужчина с носилками обратился к патрульному:
— Винцо, нет у тебя какого-нибудь бычка?
— Бери, Ярда, и вы тоже, — предложил он второму мужчине с носилками и тут же чиркнул спичкой и дал им прикурить.
— Представляешь, Винцо, с нашего участка мы унесли уже семнадцать… Ну и работка!.. Ладно, мы пошли… А ты, паренек, подожди минутку, попробую узнать… Может, случайно… Говоришь, Алоиз Кубишта?
— Ага, Алоиз Кубишта.
Мужчины подняли носилки и ушли. Лойзик смотрел им вслед, пока они не исчезли в глубине двора, где клубился дым и была темнота, которую время от времени пронизывали вырывающиеся из здания языки пламени.
— Они носят раненых?
— Раненых и мертвых. А за углом стоит машина, которая их отвозит.
Во дворе что-то рухнуло, и тут же огромное пламя ворвалось в темноту и озарило все вокруг. В воздухе запахло гарью. С левой стороны приближался большой грузовик. На повороте он включил фары на полную мощь и осветил всю улицу. Шагах в двадцати Лойзик увидел перевернутый трамвай. Передний вагон был цел, а задний разрезан пополам, и смятая половина валялась на тротуаре перед разрушенным домом. Переднюю стену дома словно кто-то отрезал огромным ножом. На сохранившейся стене кое-где еще висели картины…
Лойзика зазнобило. Он был легко одет, но, пока бежал к заводу, согрелся и даже вспотел. А теперь мокрая рубашка под курткой прилипла к телу, но мальчик даже не почувствовал холода. Он думал только о том, как бы хоть что-то узнать об отце. Минуты ожидания казались вечностью… И все из-за будильника… Это наказание за воровство… Бабушка всегда говорила, что ни одно плохое дело не останется без наказания… Как в тот раз, когда он скрыл от мамы, что лед проломился и он с мальчишками провалился в реку. Он-то высушился у Карла Прохазки, а все равно через два дня заболел ангиной. Ему было так плохо — думал, умрет. Бабушка пришла его навестить, и он ей все рассказал. Она погрозила ему пальцем и сказала: «Вот видишь, это наказание за твое своеволие».
Знала бы бабушка, что он теперь натворил!
— А вы, случайно, про пана Докоупила ничего не слыхали? — спросил Лойзик у патрульного.
— Докоупила? Он тоже здесь работает?
— Да, истопником.
— Истопником? Нет, такого не знаю…
Земля снова затряслась.
— Еще одна… Ужасная дрянь эти бомбы замедленного действия. Убьют еще много людей. А как там у вас в предместье, тоже бомбили?
— Нас пока еще не бомбили.
— Ваше счастье. Там бы жить! А у нас в Жиденицах как налет, так бомбят… Бог знает, что там дома сейчас делается… Со вчерашнего дня там не был…