— Честное слово, — произнес Франтик, — обещаю тебе, что никому не проболтаюсь. Давай скорей, выкладывай…
— Франтик! Мы оба достанем такие звонки, как у Ирки…
— А как? Ты что-нибудь придумал?
— Вот именно. Мне пришла в голову отличная идея! Если нам повезет, ребята просто ахнут!
— А где эти звонки?..
— Это как раз самая большая тайна, и она должна навсегда остаться между нами.
— Раз я тебе поклялся, так говори, а не тяни резину…
— Ну ладно, пойдем со мной…
— Куда?
— Увидишь.
— Ты хоть скажи, куда мы идем?!
— Пошли, на месте узнаешь все остальное. Это не так-то легко сделать, но так как нас теперь двое, то, может, и удастся.
Франтик больше ни о чем не спрашивал, а последовал за Лойзиком. Они поднялись на горку, прошли четыре пригородные улицы с низкими одноэтажными домиками, потом свернули на пятую. Улица шла в гору еще шагов пять — десять, дома здесь стояли только по левой стороне, а в самом конце ее — огороженный низеньким забором желтый домик с узким палисадником перед окнами. В доме жил истопник брненского оружейного завода пан Докоупил. У дома Докоупила кончалась улица, а дальше шла полевая дорога к ближнему лесу.
Когда мальчики подошли к дому, Лойзик схватил Франту за рукав и зашептал:
— Нам повезло, у них открыты окна.
Франтишек ничего не понимал.
— Иди сюда, Франтик, заберемся на насыпь, заглянем в комнату.
Напротив дома, где уже не было никаких построек, спускалась к дороге высокая насыпь.
— Знаешь, Франтик, отойдем подальше. Вроде бы мы просто гуляем, а потом по насыпи вернемся обратно.
Мальчики влезли на насыпь, возвышавшуюся в двадцати шагах от дома, прошлись, вернулись обратно и остановились прямо против дома.
— Так, а теперь, Франтик, будь начеку. Мы не можем долго смотреть в комнату: вдруг нас заметят! У одного из окон на комоде должен стоять будильник, он там всегда стоял. Кажется, от окна направо, ага, у того, которое смотрит на нас. Гляди внимательно…
Через открытые окна была видна почти вся комната. В глубине ее у стены стояли кровати с высоко взбитыми перинами, в середине стол, а напротив, рядом с окном, — комод. Мальчики видели только часть верхней доски, покрытой белой салфеткой. В комнате никого не было, во всяком случае, они никого не заметили.
— Видишь? — Лойзик схватил Франту за руку.
— Где?
— Ну, сразу у первого окна, на комоде…
— Ага, уже вижу. У него два звонка!
— В том-то и дело, что два звонка.
— Хорошо, а как…
— Пан Докоупил знаком с моим папой. Ты же знаешь, что папа мобилизован на оружейный завод, а пан Докоупил там работает истопником… Пошли, кто-то вошел в комнату. Наверно, старая пани Докоупилова…
Ребята побежали к лесу.
— Ты думаешь, он продаст будильник?
— Погоди, добежим до леса, сядем, и я тебе скажу, что я придумал. Знаешь, что мне пришло в голову, когда мы сидели у реки?.. — Лойзик замолчал — наверное, он собирался с мыслями, как бы это все объяснить Франтику, чтобы сразу заинтересовать его своим планом. — Мы будильник у Докоупила купим, но так, чтобы он не знал, что мы его купили. Понимаешь?
— Нет, не понимаю… Как это? Купить так, чтобы он не знал? Может, кто-нибудь купит его для нас? Ты так думаешь?
— Нет, не так. Подумай, если я скажу пану Докоупилу, чтобы он продал мне будильник, он мне его ни за что не продаст. Особенно если узнает, что мы хотим снять с него звонки для своих самокатов. Поэтому мы возьмем будильник, чтобы он об этом не знал, но взамен мы ему что-нибудь дадим, но тоже так, чтобы он не знал, кто ему дал. Теперь понимаешь?
— Какая же это покупка? Знаешь, как называется? Кража!
— Ну да, это немножко кража, но не обычная кража, ведь он не останется в убытке, если за будильник мы ему что-нибудь дадим. Получится, вроде мы у него купили. Кража — это когда человек терпит убыток. Мы же не собираемся так поступать.
— Ой, Лойзик, я думаю, что это все равно кража.
— Ну, может, это и кража, но только не воровство. Мы же хотим вознаградить его за потерю.
— А ты знаешь, сколько стоит такой будильник?
— Нет, но будильник старый, он не может стоить сколько новый.
— Не забудь, что у него два звонка, значит, он не обыкновенный будильник. Значит, он дороже.
— Зимой я был с папой у Докоупилов. Пан Докоупил говорил тогда папе, что этому будильнику уже пятнадцать лет и он убегает почти на полчаса за сутки. После войны пан Докоупил собирается купить новый, со светящимся циферблатом. Значит, не такой уж убыток мы ему нанесем.