Когда Базиль вышел из дома, Чейз уже стоял на тротуаре рядом с щеголеватым авто с откидывающимся верхом. Салон его был обит кожей бронзового цвета. Именно такую машину ему давно хотелось иметь.
— Ну что у вас? — спросил Базиль, когда их машина влилась в широкую реку уличного движения.
— Это касается… Алисы.
— Вы имеете в виду Алису Айтчисон? Ту самую преподавательницу, которая погибла в Бреретоне?
— Да. Видите ли… я любил ее.
Глава двенадцатая
Ты яду дашь им, скажем так, Фостина, Что же еще?
Ресторан находился на Мэдисон-авеню — небольшой, тихий, уютный, только что отремонтированный и сменивший свой интерьер. Здесь подавали нежирные блюда с южно-африканскими острыми приправами. Но на него пока не натолкнулась ни одна знаменитость, поэтому за столиками почти никого не было. Базиль отдавал себе отчет в том, что, когда он придет сюда в следующий раз пообедать, столики в центре уберут и освободившееся место предложат в аренду. Здесь требуется шумная, назойливая реклама, столкновение точек зрения, всевозможные ухищрения, и все только с целью обратить на себя внимание потенциальных посетителей…
Гизела сидела за столиком в одном из кабинетов. Она сняла шляпку. Базиль сразу же заметил ее гладко причесанные волосы и тонкие очертания лица. Она набросила на спинку стула свое бобровое манто. На ней было серое платье, наглухо застегнутое серебряными пуговичками.
Она взглянула на Базиля с улыбкой, затем с удивлением перевела взгляд на стоящего у него за спиной незнакомого мужчину.
— Мистер Чейз решил пропустить с нами по коктейлю, — объяснил Базиль. — Ему это просто необходимо.
— Как мило с вашей стороны, что вы притащили меня сюда, — сказал Чейз, переводя взгляд с него на Гизелу и испытывая, видимо, при этом щемящую зависть. — Я только выпью что-нибудь и уйду. Но, по правде говоря, мисс фон Гогенемс, я очень рад представившейся возможности поговорить с вами, как и с доктором Уиллингом. Дело касается Алисы. Она вам рассказывала… о нас?
— Не очень многословно, — ответила Гизела. — Хотя она и говорила о своем намерении навсегда покинуть Бре ретон.
Официант, подойдя к столику, принял от Базиля заказ. Чейз подождал, пока они снова не оказались втроем.
— Да, она приняла такое решение, — продолжал Чейз. — Ведь я сделал ей предложение.
— Ах, вот почему она вырядилась я этот оранжевый капот, — сказала Гизела. — Хотела предстать перед вами во всем блеске, нисколько не задумываясь о том, что подумают об этом окружающие.
— Может быть. Хотя, конечно, мне было все равно, как она одета. Я бы продолжал любить ее, даже если на ней была бы надета мешковина. Когда я разошелся с Доротеей, то поклялся больше никогда не жениться. Но у Алисы было все то, чего не было у Доротеи, — веселость, теплота, жизненная сила, человечность…
Официант поставил перед ними три бокала. Чейз с рассеянным видом чуть отхлебнул из своего, словно дегустируя напиток, и не выражал при этом никаких чувств.
— Вот почему с самого начала я был уверен, что это — не самоубийство. Ведь она была счастлива. Я это знаю. Она хотела жить. К тому же у меня еще много денег, несмотря на все усилия Доротеи конфисковать все до цента. Я мог бы дать Алисе все, что она пожелала бы. Какая глупая, бессмысленная смерть, наступившая в тот момент, когда она была на пороге исполнения всех своих желаний.
— Несчастный случай, — перебила его Гизела.
Чейз остановил ее взглядом.
— Знаете, ведь очень просто сломать шею человеку. Нас этому обучали в армии. В определенном положении стоит положить ладони на голову человека, сделать резкий рывок в сторону, и шейные позвонки выскакивают.
Иллюстрируя такое действие, он поднял обе ладони с растопыренными пальцами вверх, удерживая их на одной высоте на расстоянии размера головы. Его рывок в сторону отличался какой-то противной четкостью и резкостью, словно он в этот момент демонстрировал отдание воинской чести или какое-то упражнение из военной подготовки, что, естественно, нужно было использовать в подчеркнуто щеголеватой воинской манере…
— После этого можно выпустить тело из рук и не препятствовать его падению на лестничные ступеньки. Можно разорвать подол платья, отшвырнуть туфельку в сторону. Все это займет несколько секунд. А потом попробуй, докажи, что это не несчастный случай!
Гизела открыла рот: «Но…»
Чейз перебил ее монотонным, печальным голосом.
— Ее ненавидели трое: Доротея, моя бывшая супруга, Раймонд Вайнинг и Фостина Крайль. Доротея при мысли о моем новом браке испытывала страх и ревность. Особенно, если речь шла о такой молодой женщине, как Алиса, которая могла иметь от меня нескольких детей. Таким образом, все они могли претендовать по наследству на те деньги, которые в противном случае оставались бы у Бет. Рэй Вайнинг год назад был помолвлен с Алисой — глупая детская интрижка. Но, кажется, она его отвергла. Мне известно, что-между ними вышла ссора. У Алисы был острый язычок, и, как мне говорили, ей нравилось поддразнивать Крайль.