Выбрать главу

— Мне как-то трудно представить женщину, которая ломает шею другой, — сказала Гизела. — Женщины скорее прибегнут либо к пистолету, либо к яду.

— Охваченная ревностью женщина в гневе способна на что угодно, — возразил Чейз. — Даже столкнуть другую женщину с каменной лестницы. А по словам Бет, мисс Крайль именно так поступила с Алисой… Скажите, мисс фон Гогенемс, вы сами что-нибудь видели?

— Нет, к сожалению, ничего. Только Алису, порванный подол ее платья и лежавшую в стороне туфлю.

— Может, какие-то следы?

— Нет, следов я не видела. Но тогда я и не старалась их обнаружить.

— Ладно. Думаю, все это напрасные надежды. Нам никогда не удастся выяснить, как именно умерла Алиса.

— Вы же знаете, что Фостина в это время была в Нью-Йорке, — продолжала Гизела.-Я разговаривала с ней по телефону как раз перед тем, как обнаружила труп Алисы.

— Насколько мне известно, мисс Фостина Крайль— единственный человек в мире, у которого никогда не будет алиби… Не знаю, что и думать! Спасибо за выпивку. Должен идти. Всего хорошего. — Чейз поставил пустой бокал, встал со своего места и зашагал по проходу между столиками по направлению к гардеробу.

Гизела посмотрела на Базиля.

— Как ты считаешь, что же на самом деле произошло с Алисой?

— Не знаю. Возможно даже, что сам Чейз ее убил. Ведь он мог выуживать у тебя сведения о том, заметила ли ты следы на месте преступления, или какие-то другие улики.

— Любовная ссора?

— Может быть, что-то в этом роде. Скажи, она на самом деле любила Чейза?

Гизела поморщилась.

— Но ты же видел и его, и Вайнинга.

— Вайнинг, конечно, более привлекательный тип для женщины.

— Думаю, что да. Конечно, о таких вещах трудно судить с уверенностью. Иногда довольно уродливые мужчины нравятся женщинам. А мужчин привлекают «прекрасные» уродки. Но нельзя не считаться с тем, что Чейз — состоятельный кавалер, а Алиса ужасно устала от тоскливой жизни обычной преподавательницы в школе… Какой ужас, если Бет Чейз на самом деле что-то видела вчера. Но может ли ребенок в таком возрасте обладать такой остротой ума, чтобы воспользоваться всеми историями, рассказанными в школе о Фостине, и тем самым отвести подозрения от своего отца? А может, все эти невероятные истории с Фостиной — лишь плод оптического обмана?

Базиль покачал головой.

— Не так все просто, дорогая. Миссис Лайтфут рассказала мне, что Фостина была вынуждена оставить школу Мейдстоун в прошлом году по той же причине.

— Боже мой, но ведь в этой школе училась и Алиса!

— Да, и при этом Алиса всегда любила поддразнивать Фостину.

— Ты хочешь сказать, что Алиса подстраивала злобные трюки в обеих школах, чтобы досадить Фостине? Эти трюки дважды стоили ей работы. Затем каким-то образом Фостина обо всем узнала и явилась в Бреретон, чтобы отомстить Алисе?

— Но тогда кто же разговаривал с тобой по междугородному телефону?

— Я сразу узнала голос Фостины. — Гизела нахмурилась. — Я ни с кем не могла перепутать этот слабый, вялый, далекий голос. И мне известно, что действительно звонили из Нью-Йорка. Коннектикутская полиция навела соответствующую справку в телефонной компании.

— Но некоторые люди обладают способностью подражать чужим голосам и делают это весьма искусно, — подчеркнул Базиль.

— Вряд ли Фостина прибегла бы к помощи другого человека и доверилась бы ему.

— Предположим, она притворялась, и телефонный разговор оказался мистификацией.

— Тогда исполнитель был обязан немедленно отправиться в полицейский участок после того, как вечерние газеты опубликовали сообщение о гибели Алисы. Нет, здесь кроется что-то другое. Мог ли трюк, разыгранный Алисой в отношении Фостины, каким-то образом отозваться на ней самой, испугать ее и даже вызвать глубокий шок?

— О каком трюке ты говоришь? Что могла на самом деле сделать Алиса, чтобы вызвать «двойника»? И каким образом это могло сказаться на ней самой?

На этот раз Гизела покачала головой.

— Я задавал себе этот вопрос десятки раз, — продолжал Базиль, — и не могу дать на него ответ. В Бреретоне «двойника» видели четверо: довольно глуповатая горничная, две маленькие тринадцатилетние девочки и сама миссис Лайтфут. Взрослые свидетели — горничная и миссис Лайтфут — видели «двойника» при слабом, мутном свете. Никто из них не сумел разглядеть его лица. Никто не видел одновременно саму Фостину и ее… «заманку».