Чародеи читали молитвы, Драгана прикрыла рот ладонью, в глазах застыл страх; Дмитрий осматривал комоды, стоящие по кругу, повторяя изгибы комнаты. Ничего в тех ящиках не было, что искал отец. Дмитрий выворачивал рундуки один за другим, но здесь прятался лишь хлам, книги, старые резные игрушки.
Томас взглянул на отца. Николай стоял рядом с ними, следил за реакцией, старался уловить любую мысль, проскользнувшую на их лицах.
— Когда Род вымолил прощение у Мор, у них родилась дочь ― богиня, несущая свет. Род приказал своим сыновьям от смертной женщины охранять её, но те не справились. Юная дева стала жертвой врагов, её изуродовали и убили. ― Николай рассказывал с таким непроницаемым лицом, что Томас поёжился от его тона. ― Мор была безутешна, это не первый ребёнок, которого ей пришлось хоронить, и в этот раз она решила не предавать тело своего последнего ребёнка огню, она сделала для своей дочери усыпальницу.
— А дальше нас ждёт история про проклятие от самой богини смерти? ― Драгана знала, как подобрать слова, чтобы отец прислушался. ― Серьёзно?
— Драг! ― Томас просил её успокоиться, но она только сложила руки на груди. Он напрягся, готовился остановить конфликт. ― Прекрати!
— Неужели ты поверил? Где доказательства? Всё это просто показушничество. Перед нами тело девочки, подвергшейся насилию, кто-то решил сделать из неё мученицу. Для неё отстроили храм, наложили парочку заклинаний, чтобы тело не гнило, и оставили здесь.
— Нет таких заклинаний, чтобы сохранять тело не гниющим, ― чародейка встряла в разговор, но осеклась от взгляда Драганы.
— То, что ты, Анна, и твой брат о них ничего не знаете, не подтверждает того, что их нет! Древние чародеи сильнее ныне живущих!
Томас смотрел, как сестра потеряла терпение и сорвалась, повышая голос. Она подошла к трупу и сорвала подвеску. Обмотала цепочку вокруг ладони и стала рассматривать кулон ближе.
— Богиня повесила своей любимой дочери железную цепочку с камнем не больше семи карат. Хоть на это не поскупилась.
— Ты проявляешь неуважение в святом месте! ― отец тоже устал. ― Именно твоё отношение и навредит тебе. Ты даже не осознаешь насколько этот мир отличается от твоих представлений. Хочешь найти Библиотеку Первых царей, бросила на это все силы, понимаешь, что не справляешься, а попросить помощи не можешь. Гордость мешает.
— И это ты говоришь мне?
— Неужели я тебя ничему не научил? В нашем деле нельзя не смотреть за горизонты. Отрицать силу других. Ты боишься не справиться, потому что Библиотека для тебя цель жизни.
Драгана не успела ответить. Дмитрий встрял между ней и Николаем. Он протянул своему боссу шкатулку из золота. Внутри на чёрном шёлке лежал ключ. Невероятной работы. Раньше никто не видел ничего подобного ― длиной больше пятнадцати сантиметров, вырезанный из могильной кости, а воротник украшен россыпью александритов.
— Прекрасно, ― Драгана отошла к двери, не стремясь возвращаться к былой теме. ― Можно сваливать из этого места.
Коридор, сокровищница, винтовая лестница, некогда красивый зал. Томас шёл по пятам сестры, а шла она быстро, сжимая железное солнце в ладони. Всё казалось, что лучи разрежут ей ладонь, и кровь брызгами украсит пол, но пока только побелели костяшки. Он надеялся, что порывистый побег немного ей успокоит, но в итоге ему пришлось дёрнуть сестру за руку и оттащить в сторону, не мешая рабочим поднимать ящики. Томас усадил Драгану на один из контейнеров, где хранились инструменты. Всучив ей насильно бутылку воды, он смотрел, как она пьёт, давится, но продолжает пить. Где-то в глубине души он знал, что она и отец сцепятся, но, когда увидел храм немного расслабился. Понадеялся, что успех затмит старые обиды.
Малахитовые глаза, как у матери, украшали яркие блики, но синяки напоминали об усталости, которая и его стремилась свалить. Томас хотел забрать бутылку, но Драгана вцепилась в неё, смяла опустевший пластик и задрожала всем телом. В её взгляде читалось отчаяние, когда она посмотрела на кулон.
— Ты изменилась, ― он подтащил короб, о котором будто забыли и сел напротив, подбирая слова. ― Поиски Библиотеки всё больше делают тебя одержимой.