Выскальзывает из пальцев робота?
Выскальзывает из пальцев робота!!!
Илья встал перед Кикимером, посмотрел прямо ему в глаза. Этот приём хорошо действует на подозреваемого. Но, что можно прочитать по искусственным глазам робота? Это человеку свойственно скрывать, да изворачиваться.
- Почему ты убил его? - чётко выговаривая слова, спросил Илья.
По идее, сейчас должна быть пауза, длинная такая, чтоб пробрало допрашиваемого до печёнок. Затем нервные вопросы от него: "Кого убил? О чём речь? Почему речь обо мне?" Нет, ничего такого, робот ответил сразу. Произнёс чётко, оловянно глядя перед собой:
- Он часто обижал меня. Незаслуженно. Достал.
Илья не ждал подобного, потому до него не сразу дошли слова домовика. То, что он сказал, вообще ни в какие ворота не лезло. Во-первых, "Достал!" Он же именно так выразился. Как такое понимать? Надоесть может только человеку. Роботу данное понятие недоступно. Во-вторых, он убил своего хозяина! Того, кому изначально запрограммирован помогать? Это нонсенс. Робот убивает человека! А как же законы робототехники? Да, именно это важно!
- Ты нарушил первый закон робототехники, - строго говорит Илья, - Ты же знаешь его? А? Обязан знать. Повтори!
Кикимер, продолжая оловянно глядеть перед собой, произносит:
- Робот не может причинить вред человеку или своим бездействием допустить, чтобы человеку был совершён вред .
- Ты нарушил этот закон, - еле сдерживает себя Илья.
- Я исполнил нулевой.
- Какой нулевой? - не понимает Илья.
Кикикмер отвечает, глядя перед собой:
- Существует нулевой закон робототехники. На него мало кто обращает внимание. Человеку достаточно первых трёх. И, тем не менее, он существует. Его сформулировал всё тот же Айзек Азимов, только позже ранее принятых. Нулевой закон робототехники был озвучен им ещё в 1986 году. И он гласит: "робот не может причинить вреда человеку, если только он не докажет, что в конечном счёте это будет полезно для всего человечества".
Илья хмыкает:
- Ты докажешь, что твой хозяин - преступник мирового значения?
- Нет.
- Он сам попросил тебя убить его? Умолял? - Илья скептично кривится.
Домовики прекрасно улавливают перепады настроения хозяев. Многим, вообще, не чуждо чувство юмора. В чём-чём, а в этом учёные-кибернетики преуспели. Собирая очередного домовика, они лишь по просьбе заказчика активировали чувство юмора у него или нет. Кому как нравится. И по уверению одного из наладчиков, таких клиентов хватало. Кикимер сейчас отвечал, как заведённый. Наверное, все псевдо-человеческие чувства в нём отключились в момент полного подчинения Илье. Он говорил, как примитивная механическая кукла:
- Нет, но я докажу законность своего поступка. Мой хозяин являлся никчёмной особью. Практически он исчерпал свою полезность для общества. Два года он не работал. Вёл паразитический образ жизни, подсел на игры как на наркотики. Психика его трансформировалась в неустойчивую. Он всё чаще срывался. Ещё немного и он мог стать реально опасным для окружающих. И первым, кто попал бы под его агрессию, оказались бы ближайшие соседи.
Илья невольно вздрогнул. Он не зря опасался за Машеньку.
- Своим асоциальным поведением он тянул вниз суммарные показатели человеческого социума. Избавляясь от него, как от паразита, - Кикимер говорил монотонно, словно читал заготовленный текст, - я сделал в целом полезное для ВСЕГО человечества.
Слава богу, в комнате кроме них никого не было, иначе Илье стало бы неловко за свою отпавшую челюсть. Он ожидал чего угодно: цикличного повторения одних и тех же выражений или агрессивного выкрикивания лозунгов. Со всем этим было бы предельно логично: в первом случае - программный "глюк", во втором - воздействие на работа радикалов-фанатиков. Чем чёрт не шутит, возможно, и такое. Хакеры время от времени устраивают нечто подобное. Но, чтобы робот оценивал своего хозяина, давал ему характеристику?! Это уж совсем по-человечески. Как он выразился: "Хозяин достал?"
Илья прикрыл рот. Что ответить на это? Да и стоит ли? Есть ли более бессмысленное занятие, чем спорить с машиной?
- Оставаться дома, ничего не предпринимать, - приказал он роботу.
- Слушаюсь, - ответил тот.
Илья вышел из комнаты, прикрыл за собой дверь. Задачка. По закону он обязан арестовать убийцу. Однозначно и без сомнений. Но робота? Подобных прецедентов что-то не припоминалось. Посадить робота в тюрьму? Лишить свободы того, кто в этом ничего не понимает? Линчевать! Ну не тюрьмы же для них строить. Конечно, линчевать, но не сразу. Пусть в нём технари покопаются. И, вообще, это не Ильи забота расправляться с роботом. Хотя, по большому счёту, Кикимер прав. Что проку в теперь уже бывшем соседе Машеньки. Из-за таких как он стыдно за всё человечество. Потому-то и домовик не чувствует себя виноватым. Что за бред? Чувство вины лишь для человека. И опять же, этот пресловутый "нулевой закон робототехники". Как ловко его применили. Эх, не мешало бы с кем-нибудь посоветоваться.
Пришлось посторониться - мимо два робота-грузчика провезли труп на механической каталке. За ними шагал криминалист. "Поговорить с ним?" Но Илья недостаточно хорошо его знал. Как все: "Здоров! - Здорово!" и то, если столкнулся с ним в управлении или на вызове. К тому же криминалист слыл человеком со странностями. Ростом с Илью, но худой, как все учёные, носил старомодные очки, хотя мог бы вполне сделать себе операцию на глазах. Он никогда не был женат, курил, хоть это вредно, дорого и уже не модно, на вечеринках обязательно напивался. Говорили, что в порыве ярости он до винтика разобрал своего домовика. С тех пор он сам готовит себе пищу и прибирает в квартире. Короче, чудак.
Тут за спиной ка-а-ак грохнет. Да так, что дверь чуть не вынесло. Спасибо, что открывалась она в комнату, а не в коридор. Иначе прибила бы Илью, на раз. Он, не задумываясь, бросился туда, где только что рвануло. Там не продохнуть от клуба пыли, поднятым взрывом, к тому же начинало дымить. Это загорелся диван. Илья схватил первую попавшуюся на глаза тряпку и сбил ею пламя. Кикимера нигде не было, точнее целого. Раскуроченные части робота-домовика разбросало по всей комнате.
- Во, как! - послышалось за спиной.
Илья обернулся. Это криминалист. Присев на корточки, он разглядывал исковерканный кусок Кикимера.
- В первый раз такое вижу, - пробормотал себе под нос криминалист, - На коротыш не похоже...
- На что? - не понял Илья.
Криминалист поднял голову и глянул на него поверх очков:
- На короткое замыкание. Это по электрической части. От него тоже, бывает, бахает, но не так. Здесь же словно заряд подорвали. Чуешь, заряд! Откуда он здесь? И, судя по всему, находился он внутри домашнего робота. Как понимать это? - Криминалист опустил голову, разглядывая обломки домовика, и вновь забормотал, - Надо бы исследовать. А, вообще, забавно.
- Что забавно? - переспросил Илья.
Криминалист опять поднял к нему лицо:
- Верный слуга со смертью господина совершает сеппуку, - сказал он.
- Сеппуку? - вновь не понял Илья.
- Ритуальное самоубийство, харакири. Это из японской культуры, древней, - похвастался знаниями криминалист, - Сейчас подобное не встретишь. Ты иди, я тут ещё посмотрю. Отчёт потом заберёшь.
Всю дорогу до управления Илья терзался сомнениями. Случай был из ряда вон выходящий, и как ему поступить, он пока не знал. По идее, он должен сейчас бить во все колокола. Робот убил человека! Ай! Ой! Не в результате несчастного случая, а умышленно. Ай-яй-яй! Хотя ёрничать в этом случае всё-таки неуместно. Если вдуматься - это прямая угроза будущему. Умных механизмов сейчас много больше, чем людей и, если каждой десятой железяке, как Кикимеру, вдруг взбредёт, что человек его "достал", то людей на земле не останется. И как озвучить такое? И где? Ничего нет страшнее паники. Довелось как-то видеть панику болельщиков на стадионе. Это когда там взорвали бомбу два года назад. Обезумевшая толпа больше передавила народа, чем тогда пострадало от взрыва. Что там говорили о силе толпы бунтари из Машиной библиотеки? Заехать туда, посовещаться с книгочеями? Молодёжь вряд ли чем поможет, а вот опыт стариков может и сгодится.