Илья направил автомобиль к библиотеке и даже проехал с полпути, как поступила команда срочно вернуться в Управление. Пришлось разворачиваться. Жаль, конечно. Но не в его привычках бегать от службы. А к Машеньке он обязательно заедет и после работы.
В коридорах управления никакого аврала не наблюдалось, повседневная суета, не более. Мир не перевернулся из-за убийства игромана пусть даже и роботом. Зачем только дёргали? Непонятно. Спросил в дежурке. Сказали - начальник его искал. Ему-то он зачем? Иногда неделями не замечает. Кстати, вот и он, выглянув из кабинета, подзывает Илью.
- С вызова на Садовой? - спрашивает шеф, когда тот подходит.
Илья кивает. Вот с кем следует поговорить об этом преступлении. Николай Николаевич - в глаза и за глаза "Ник-Ник", хоть и строг, но не самодур. По крайней мере, выслушает. До него здесь командовал спущенный сверху придурок. И в этом ничего удивительного. Принцип "я - начальник, ты - дурак" неискореним никакими формациями. Человечество за всю свою историю так и не научилось подбирать себе мудрых и порядочных руководителей. Вечно к рулю продираются типчики совсем с иными качествами. Повезёт, если удастся послужить под началом пассионария. Потом найдётся, что вспомнить на пенсии. Если доживёшь до неё. Эти самые пассионарии, что тащат эпоху вперёд, лихо рубят головы направо, налево врагам и своим. За идею, брат, да за высокую цель чужой головушки не жалко.
Их начальник, Ник-Ник, слава богу, был не из первых, и не из последних, не лизоблюд и не дуболом, золотая серединка. Кстати, из бывших оперативников, лично ходивший на "особо опасных". Илья сам не видел, но говорили, что Ник-Ник с сорока метров, из пистолета, снёс полбашки преступнику, прикрывающемуся заложницей. За этот выстрел он получил медальку и выволочку от прежнего руководства. Пуля тогда прошла в сантиметре от виска заложницы. Когда та осознала это, то хлопнулась в обморок. О, какой шеф! Есть за что уважать.
- Давай сюда флешку с места преступления, - приказывает Ник-Ник.
Илья машинально отдаёт ему накопитель с записью от Кикимера.
- Я тут хотел посоветоваться..., - начинает он.
Начальник озабоченно отмахивается:
- Потом, потом. И ещё... передай дело Полукарову. Скажешь, я распорядился.
Всё это происходит в дверях кабинета начальника. Изображая занятость Ник-Ник делает движение скрыться у себя. Илья же спохватывается:
- А откуда Вы знаете о флешке?
Начальник застывает в дверном проёме. Действительно, когда Кикимер показывал Илье эту запись, кроме их двоих в комнате никого не было. Криминалист доложить не мог. В тот момент он возился в ванной возле трупа. Он не знал ни о подмене записи, ни о флешке с истинной. А сам Илья никому о ней и о признании убийцы-домовика ещё не говорил! Откуда шефу стало известно? Возникает пауза, за время которой кабинетная дверь сама собой закрывается и бьёт по пальцам начальника. Дверь не тяжёлая, но что такое прищемить ею пальцы, Илье знакомо. Боль такая, что невольно выдаёшь пару фраз обсценной лексики. А, вот Ник-Ник даже не морщится, зато это выводит его из окаменения.
- Зайди, - приказывает он Илье и, толчком распахнув дверь, входит первым.
- Докладывай, - распоряжается он, а сам начинает расхаживать по кабинету.
Илье приходится поворачиваться вслед за ним. Он подробно доложил о самом убийстве Машиного соседа, о попытке робота скрыть подлинную видеозапись событий и о самом признании домовика.
- А откуда тебе известно о кодовой комбинации в настройках робота, - лишь однажды перебил его шеф.
Илья покривил душой, заявив, что комбинацию эту, дающую абсолютную власть над роботом, ему "подогнали" наладчики. О молодых ребятах из Машиной библиотеки ему почему-то не хотелось упоминать. Внятного объяснения тому не было. И всё же Илья прислушался к себе. Отец с дедом одобрили бы. Они всегда учили доверять интуиции. И одному, и другому это спасло жизнь. Причём каждый из них трактовал интуицию на свой лад. Отец, предпочитающий всему научный подход, называл шестое чувство опытом предков, генетической памятью. Дед утверждал, что это "шёпот Ангела-хранителя".
Илья закончил говорить, а шеф всё продолжал ходить туда-сюда по кабинету. Такое за ним водилось - расхаживать, обдумывая что-то важное. Потому и имел он вторую кличку "шатун". Забавно, что конкретно имел в виду народ, клея Ник-Нику такой ярлык - разбуженного зимой медведя или деталь двигателя внутреннего сгорания.
- Знаешь, - наконец-то произносит начальник, - за годы службы мне не раз приходилось сталкиваться с непонятным, нелогичным, порой абсолютно бессмысленным. С первого взгляда.... Тут главное - не спешить с выводами. Посидишь, покумекаешь, прикинешь с той, с другой стороны, глядишь, и всё встаёт на свои места. Мир удивительно логичен.
- А если это не укладывается ни в какие рамки? - возмущается Илья.
- Ты о сегодняшнем инциденте? - морщится Ник-Ник.
- Ничего себе - инцидент? Это же вопиющий случай! Это!.. Это!.. Робот убил человека! - Илью переполняло.
- Робот убил человека, - задумчиво повторяет шеф.
Он прекращает маячить туда-сюда, усаживается в своё кресло за столом. Внезапная успокоенность начальника вызывает у Ильи недоумение. Как же так?
- Да, именно убил. И, знаете, он оправдался нулевым законом робототехники! - продолжает возмущаться Илья.
- Это философия...
Индифферентности Ник-Ника нет никакого объяснения. Может, он не понял, о чём ему говорит подчинённый? Подчеркнуть ему?
- Ничего себе философия, - вслух изумляется Илья, - Под неё что угодно можно подвести. Это прецедент. Каждый робот теперь, каждый холодильник или утюг возомнит себя социально значимым и примется расправляться с людьми. Нас с Вами убивать.
Неужели это непонятно ему?
- А разве человек сам не истреблял птиц, зверей, рыб? - неожиданно спрашивает шеф.
От таких слов поневоле замрёшь. К чему это он? Конкретное убийство и "размышлизмы" на высшие материи.
- ... Всех тех, что созданы, как и он, богом, - заканчивает тираду начальник.
Илья вглядывается в него. Глаза вроде не безумные. Чего это шефа чесануло в теологию? Раньше за ним такого не наблюдалось. Ну, видели его в церкви на Пасху. И что? На Пасху все туда ходят, даже Президент. Так, что Илье есть чему удивиться:
- Вы верите в эту чепуху?
- В какую чепуху? - в глазах начальника появляется интерес, а губы трогает лукавая улыбка.
- Ну..., - Илья постарался подобрать выражение поделикатней, - ... в божественное начало мирозданья.
- А ты, гляжу, не очень-то веришь, - Ник-Ник улыбается отчётливей, - Но в церковь всё же заходишь.
- Как все, - пожимает плечами Илья.
- Типа - на всякий случай. Есть он, в смысле бог, или нет - неясно. Но, как бы то ни было, отношения с ним разумнее не портить. Так?
- А Вы верите?
- Верю, - для убедительности шеф кивает, - А тебе, похоже, ближе законы Дарвина?
- Ну..., - опять подбирает слова Илья, - ... они более доказательны.
- Наука никогда не жаловала Господа, - хмыкает Ник-Ник, - А всё потому, что не в состоянии пощупать его, измерить. Высокоразвитому человеку наука ближе. Но от этого не легче. Хотя бы в последнем случае. Как там, у старика Дарвина? Более сильный вид вытесняет слабый, менее приспособленный.