Анджелика оставила в покое старинные клинки и перешла к стене, где во множестве были развешены луки и арбалеты. Как и в первом случае, подавляющее большинство этих метательных устройств никуда не годилось. Время сделало гибкое дерево хрупким, а пружинную сталь покрыло трещинами. Правда и тут нашлось нечто пригодное к употреблению. Это был небольшой охотничий арбалет изящной формы и с великолепной отделкой. Ложе его было покрыто резьбой и инкрустацией, плечи лука радовали глаз булатным узором, а тетива, совершенно целая, как вчера сделанная, натягивалась хитрым механическим приспособлением — шестерёночным воротом, что обещало большую силу выстрела, но темп стрельбы при этом оставался весьма низким.
— Так, так, так! Вот уж не ожидал её здесь увидеть! — Раздался за спиной Анджелики блеющий дребезжащий голос. — И что такой беленький, вкусненький кролик поделывает в моей (Ик!), оружейной?
Рука девушки машинально метнулась к поясу, но трофейный кинжал — мизерикордия остался лежать на небольшом столике в той комнате, где она провела ночь. Анджелика резко повернулась, не выпуская незаряженного арбалета из рук. В крайнем случае он мог послужить дубинкой.
Так и есть! В двух шагах от неё стоял граф Рогелло Бодакула. Он немного покачивался и был слегка розовый от выпитого вина, но на сей раз держался на ногах увереннее, чем при их первой встрече, а в пустых глазницах жёлтого черепа, прикрытых призрачной плотью, горели зловещие красные огни, похожие на раскалённые угли. Анджелика попятилась. Она не могла побороть в себе страх перед древним призраком, но сдаваться или впадать в истерику ей вовсе не хотелось.
— Ути, ути, ути! — Запел старый граф, наступая и явно наслаждаясь испугом своей жертвы.
(Он ещё всего не знает!) Анджелика взялась за серебряную булавку на плече и встретилась взглядом со своим преследователем. (Сейчас ты получишь, мешок костей!)
— И что здесь происходит, хотела бы я знать? — Голос Козауры прозвучал так неожиданно, что от него вздрогнули и старый козел, и его несостоявшаяся жертва. — Принцесса, остынь! А ты, дедуля за плохое поведение будешь лишён доступа в винный погреб на тот срок, который я ещё не придумала. Ах, да! До тех пор пока мы не освободим Фига и Быка!
— Да ты… Нет, внучка так не пойдёт! Я же только пошутить… Ну, нельзя же! В конце концов, это мой замок! Ой, не надо! Ну, хорошо, хорошо! — Всё это Рогелло Бодакула произнёс, пятясь от Козауры, которая замахнулась на него связкой ключей.
— То-то же! — Сказала Коза, опуская ключи и поворачиваясь к Анджелике лицом. — Теперь он будет кротким, как ягнёнок. Возьмём его с собой, может пригодиться. Я написала мужу, нам понадобится его помощь! Пойдём в библиотеку, Чикада там что-то нашёл и хотел показать тебе.
Тут она заметила арбалет в руках Анджелики и спросила:
— Нравится?
— Д-да! — Ответила девушка, искоса поглядывая в сторону надувшегося от обиды, но присмиревшего графа.
— Забирай себе, пригодится!
— Но…
— Никаких «но», сказала, бери, значит бери! Второго пулемёта у меня нет, а вооружить тебя надо — места здесь небезопасные.
— Болты — там! — Вдруг ворчливо подал голос Рогелло Бодакула. — А вот это может пригодиться для твоего жала!
И он вытащил из груды амуниции широкий расшитый пояс с ножнами. Анджелика оценила подарок — её кинжал, который мог сойти за небольшой меч, постоянно выпадал из за её тоненького пояска или ремешков на котурнах, куда она пыталась его засунуть, а эти ножны должны были вполне подойти по размеру. Потому она сдержанно, но искренне поблагодарила странного хозяина замка, надела пояс, взяла футляр со стрелами, (болтами), подхватила арбалет и механический ворот. Затем они все покинули оружейную и направились в библиотеку, причём впереди, пыхтя и меняя цвет, вышагивал сам граф Рогелло Бодакула.