Это был месяц одиночества или несколько недель… Никто теперь этого не скажет. Ей казалось, прошло сто лет.
***
Ирма не поверила себе, краем глаза уловив смутное движение двух темных пятен в конце коридора. Она обрадовалась: кто-то вспомнил о ней! И не выдержала:
— Эй! Я здесь! Идите сюда!
Пару дементоров заставило нарушить запрет вечное чувство голода. На нижних ярусах заключенных становилось все меньше, а главное, у них почти нечем уже было поживиться.
— Это нас зовут?
— Это кто нас зовет?
— Совсем юная…
— Совсем маленькая…
— А взять и нечего. Ей не страшно. Не грустно. Я не могу понять, что она чувствует сейчас…
— Стой. Я тоже не могу понять. Никогда не ощущал такого. Надо посмотреть!
Это нельзя было назвать разговором — речь этим существам была недоступна, в отличие от обмена мыслеобразами. Ну, и далеко не одними инстинктами живы дементоры, иначе договариваться с ними было бы невозможно. Это могли только действительно сильные менталисты, а таковых было мало. И, увы, давно никого из них не было в стенах Азкабана. Как и новых узников. Дементорам было не только голодно, но еще и скучно.
— Пообщаемся?
— Маловероятно, что получится.
— Не попробуем — не узнаем. Все равно заняться нечем.
— А если мы ее убьем?
— Попытаемся этого не делать. Не втягивать. От нее и так ручеек течет. Чувствуешь?
— Это?.. Это такой особый вкус?!
Ирма уже хорошо различала две высокие фигуры, неспешно скользящие из темноты коридора к ее двери… Какой счастье, тут есть хоть кто-то, кроме нее!
— Здравствуйте! — девочка прильнула к решетке. — Я — Кей, а вы кто?
Они считали верхний слой ее мыслей, представший перед ними восторженным океаном темных глаз.
Она им… радуется?
Им? Как это возможно? И откуда такая?
— Ой, как здорово! Вы можете со мной поговорить? Вас не накажут?
И худенькая девочка-подросток протянула руку. Ему. Сама.
Конфундус и Империус от сильнейших ментальных магов повлияли бы на них меньше. Дементоры были совершенно… дезориентированы.
У того, что стоял ближе к девочке, возникли какие-то непонятные ощущения, которые совершенно не с чем было сопоставить. Что-то изменилось в нем. Он посмотрел на свою руку.
Слизь и трупные пятна исчезли — теперь это была просто рука, почти скелета, обтянутого кожей. Белой, гладкой, сухой. Как?!
Он осторожно коснулся сам себя, а потом показал руку напарнику.
— Если бы было, чем, я бы охнул.
— Если бы было, чем, я бы рассмеялся.
— Так вот откуда у людей это берется…
— Вы не хотите со мной разговаривать? — у Ирмы на глаза навернулись слезы.
— Ты чувствуешь? Совсем другой вкус…
— Раньше было лучше. Вкусней.
Дементор повернулся к девочке и коснулся протянутой к нему руки.
Сильный озноб вихрем прошел по ее телу, но оно еще помнило гораздо более длительный и опасный холод, так что касание совершенно не испугало. Ведь после него вернулось тепло.
Тьма под капюшоном шевельнулась, и Ирма ощутила на границе сознания что-то… Нечто вроде приветствия. И улыбнулась. А потом настроила слух так, как это делают домовики, чтобы проникнуть за защитный купол. И наконец услышала что-то вроде звуков… Или ощутила?
— Совсем нет страха, — удивленные интонации женского, как ей показалось, голоса, озадачили девочку. Чего ей тут бояться, кроме как сойти с ума от одиночества?
— Я все же попробую создать контакт, — ответил более низкий голос, видимо, мужской.
В голову ничего не лезло, кроме того, что она наконец здесь не одна. А потому сорвался совершенно дурацкий, как она потом поняла, вопрос:
— Простите, а вы… муж и жена? Или просто напарники?
— Это что?
— Ты нас услышала?
— Ой, и правда! Я вас слышу! Или чувствую, не знаю, как правильно… А как вас зовут?
— Люди называют нас дементорами. Ты не слышала о нас?
Ирма вспомнила пару страшилок, и… удивилась. Они же… нормальные? И ей почему-то совсем не страшно. Только холодно. Но это такие мелочи.
— А на самом деле вы кто? Вы… мужчина и женщина? Откуда вы?
И снова краем сознания ощутила что-то вроде… Им весело? Почему?
— Простите… Я сказала что-то смешное?
— Ты все расскажешь нам, смелое дитя…
— И мы расскажем тебе. И покажем.
— Правда?! Не уходите, пожалуйста…
Щекочущее чувство поднималось в груди, пока не сдавило так сильно, что она закашлялась.
Никто не знал, что дементоры умеют смеяться.
В том числе они сами.
***
Они поделились с ней всем. Всем, что знали. Этого было немало, хватило бы не на пять отведенных ей лет — на несколько жизней. Она узнала о порядках тюрьмы, о мире внутри ее стен и за ними столько, сколько ей никогда бы не удалось в обычной жизни. При контакте она научилась принимать целые куски воспоминаний, словно это был Омут памяти.
Они поделились и в ответ получили имена. Бадди и Джой. Товарищ и Радость…
И узнали о людях много больше и того, что не могли раньше даже предположить. Обмен был равноценным.
Но выпитые чужие радости и счастье оказались горьки… А горе и страхи — то ужасны, то глупы.
У дементоров скопилось очень много знаний о людях: выпитые души были не просто едой. Майнгарды (mindguards), поглотители информации — вот кем они были созданы.
Но знания, мысли и чувства были известно, чьи. Большинство из них были преступниками. Так что информация была… соответствующей. Но богатой.
Они приходили, каждый день нарушая все запреты. А что им могли сделать? Только отпугнуть, и то ненадолго. Но их быстрое скольжение в темных переходах трудно было заметить. Особенно если учесть, что люди на их пути старались не попадаться. Очень старались.
Но, увы, одного они не могли — принести девочке книги, когда та попросила. Зато сумели кое-что другое. Вот тогда началось самое интересное: Ирме начали сниться другие книги. Новые. Те, которых она никогда не видела и не читала, но читал кто-то другой… Иногда она не могла понять язык, на котором они написаны, тогда снова приходилось подключать дементорский «Омут памяти». Правда, они все от этого уставали, но дело шло быстро.
Недели складывались в месяцы, месяцы — в годы. Девочка росла, и вскоре начала понимать написанное знакомыми буквами, но непривычными их сочетаниями со значками, и написанное чем-то вроде червячков, и странными знаками-паучками, которые обозначали целые слова или части слов. Она научилась читать и справа налево, и сверху вниз, а главное, понимать, как правильно выбирать направление.
Через год она обнаружила, что появляющиеся на смену вещи — простая грубая юбка и куртка становятся малы. Она так и не узнала, кто и как, но одежда вскоре сменилась на ту, что была ей просторна.
***
Через семь лет из одиночной камеры одной из башен Азкабана после проверки на магию (надо же, совсем малость, но все же сохранилась!) была препровождена на волю единственная оставшаяся в живых Тень. Воспитанная дементорами девочка… Юная девушка.