— Господи…
— Нравится? — голос Майкла, кажется, дрогнул от волнения. — Я боялся, что тебе не понравится.
— А я…мне не…я не знаю, что сказать! Я даже ничего тебе не приготовила! Теперь кажусь себе такой бестолковой, — не отлипала я от зрелища за окном, прижимая ладонь ко рту.
— Ты не бестолковая, — Майкл обнял меня за талию и притянул ближе, положив подбородок на плечо. — Самая чудесная. Ты мой самый лучший подарок. Сегодня, завтра, всегда.
— Если будешь таким совершенным, у меня разовьется комплекс неполноценности,
— шмыгнула я носом. Что-то я слишком часто плачу в последнее время.
— Ты никогда не должна чувствовать себя неполноценной. Это мой мир был бы не цельным без тебя. Без всего этого, — Майкл махнул рукой в сторону переливающихся картинок. Интересно, сколько всего ему понадобилось, чтобы создать вот такую красоту? И ведь только на один вечер! Незабываемый вечер. Разве возможно забыть такую свадьбу, когда любимый муж роняет к твоим ногам весь мир? Я вам отвечу — не возможно. Я повернулась к Майклу и достала телефон из кармана его брюк.
— Не хватает одной фотографии.
Майкл улыбнулся голливудской улыбкой и принял позу для совместного селфи.
— Все, что только пожелаете, госпожа Нью-Йоркская деревенщина…Кстати, вы не забыли, что в мой кабинет заходить вам категорически запрещается? Забыли? Ах, мисс Донохью, кажется, мне все же придется осуществить угрозу…
— Кто такая мисс Донохью? — невозмутимо парировала я, со смехом вырываясь из рук Майкла. — Я теперь миссис Леклер, а вам пора бы к этому привыкать…
Эпилог 1
Селия
— И куда запропастилась эта дурында? Не терпелось поскорей убежать со своим женихом? — я уже четвертый раз неслась с двумя полными подносами через весь банкетный зал, чтобы расставить их по столам. У одного официанта час назад случился жуткий приступ астмы и его увезли на скорой, а заменить оказалась некем, вот я и решила помочь подруге, которая благополучно и никого не предупредив канула в небытие! Вспотевшие волосы делали меня похожей на мокрую крысу, а жутко тесное персиковое платье прилипало к телу, сковывая движения, будто меня в доспехи на размера два меньше нарядили. Прибить бы Хлою с ее идеей взять именно это платье для подружки невесты. — "Ты будешь невероятно горяча в нем!" — передразнила я ее. — "Пожалуйста, Селли, детка, давай возьмем его!"
— Плохой день? — голос Андерсона, прозвучавший неподалеку, настолько обескуражил меня, что споткнувшись на скользком полу и выронив благословенные подносы с едой, я полетела, как в драматических сценах фильма, на кафель. Натан с его реакцией "ниндзя" метнулся вперед и успел подхватить меня в воздухе, прижав к своему большому телу. Платье в полете порвалось по заднему вырезу почти до ягодиц. Класс! Зато теперь не так тесно будет плюс вентиляция!
Я подняла взгляд и встретилась с серо-голубыми глазами Андерсона, которые изучающе смотрели на меня. Черт возьми, красивый же мужик! Просто мечта! Трудно было отрицать дикую привлекательность Натана. В какой-то степени он мне нравился даже больше чем Майкл (спасший мою подругу от верной смерти), особенно после поисков его старшей дочки Лиззи в больнице.
Он показал себя примерным отцом, терпеливым и внимательным. Проблема оставалась только одна — мне не нужна была семья, дети. Это слишком сложно! Много ответственности, и если мы разонравимся друг другу, то объясняться придется не только с ним, но и с детьми тоже. А я вовсе никому не хотела причинять боль! Не мог же он мной заинтересоваться, ведь я абсолютно не подходила ему!
— Эм, спасибо, — пролепетала я. — Отпустите?
— Ах, да, конечно! — выпустив меня из рук, Андерсон отошел на пару шагов назад, разглядывая беспорядок, который я невольно устроила своим падением. — Я помогу вам все убрать, Селия. Это я напугал вас неожиданным появлением, поэтому вы упали…
— Нет-нет, ничего страшного! Я…сама уберу…это! В крайнем случае, позову официантов.
Проводить с ним много времени не хотелось. Я просто боялась, что натворю глупостей. Например, напьюсь и пересплю с ним. А на утро меня разбудят его дети…бррр (позооорище)…и спросят: "Вы наша новая мама?" От таких мыслей захотелось треснуть себя по лбу! Что за ерунда, Сел? Он взрослый, ты тоже! Вряд ли Андерсон себя так ведет. Ты же видела, какие впечатлительные у него дети.
Глядя на сомнения, отражающиеся, очевидно, у меня на лице, Натан усмехнулся. Конечно, только дурак не понял бы, почему я его избегаю!
— Можно у вас спросить, мистер Анд…
— Натан.
— Хм, Натан.
— Спрашивайте, Селия, если позволите, — он запустил руки в карманы брюк, отчего они немного оттянулись, а мой взгляд упал на его ширинку (не специально, клянусь Анубисом или Осирисом, да не важно, блин!). Я сглотнула, отметив его внушительный размер, и зависла, потому что вернулась в реальность, только когда он покашлял и спросил:
— Вы…в порядке? Что-то узнать хотели, помните?
— А? — вернулась я к его лицу. Наглому, самодовольному лицу самца, который только что поймал самку с поличным за разглядыванием своих гениталий! Ну, Селия, ну, молодец! Я покраснела, как после килограммовой порции перца чили, но вопрос все же задала:
— Мама детей. Ваша жена. Что с ней случилось?
— Эмма умерла, когда рожала Билли. Инсульт. Не смогли спасти.
По сердцу пошла трещина. Я могла себе только представить боль человека, стоявшего передо мной, но уже от этого представления мне хотелось выть. Что было бы, испытай я подобную боль в реальности?
— Мне жаль. Она, наверное, была прекрасной матерью и женой.
— Так и было. Неповторимой.
Может, посчитаете меня больной, но горечь поступила к горлу после этой фразы. Она неповторима для него. Равных не будет. Он мне ничем не обязан, и я ему никто, но ревность все равно кольнула, больно ранила в грудь.
— И вы никогда не планировали, ну, снова жениться?
Андерсон вскинул брови.
— Пока нет. Планировать жениться надо тогда, когда появится подходящая женщина.
— И как же стать подходящей, если ваша покойная жена была для вас неповторимой?
— А кто вам сказал, Селия, что нужно пытаться стать такой, как моя жена? Можно быть неповторимой будучи при этом абсолютно другой.
Говоря, он так пристально смотрел на меня, так прожигал своими дымчатыми глазами, что из-под ног уходила земля, даря ощущения абсолютной невесомости.
— Пап! Ты что, не слышишь?
Мы с Натаном резко повернули головы в сторону Лиззи, направляющейся к нам.
— Я с тобой потанцевать хотела, а ты куда-то исчез!
Лиззи, подозрительно сощурившись, смотрела то на меня, то на него.
— Чего это вы тут делаете?
— Взрослые разговоры разговариваем, — осадил дочку Натан. — Но мы уже закончили. Еще увидимся, Селия. Пойду, подарю своему сорваненку танец.
— Я не сорваненок! Почему все пытаются сделать из меня ребенка?!
Я смотрела вслед, удаляющемуся Натану, и не могла понять, почему из всех существующих на свете мужчин, именно на него мое сердце решило сделать ставку, когда разум кричал "Беги! Не делай этого!" А я, пожалуй, убегу…Пусть сердце и дальше молчит. Молчало же всю жизнь. И сейчас справится.
— Тетя Селия? — тоненький голосок Билли заставил меня опустить глаза. Светловолосая малышка стояла со своим неизменным серым зайцем в руках и была почему-то печальна.
— Что такое, Билли? Ты устала? — присев на корточки рядом с девочкой и частично оголив свою задницу, я постаралась сделать серьезное лицо взрослого, который хочет и может помочь ребенку (надо бы опыта в общении с детьми понабраться!).
— Неа, — Билли замотала головой. — Плосто заглустила.
— А почему тебе стало грустно, детка?
— Потому что здесь все с мамами, кломе меня…
Билли потерла щечки.
— У меня мамы нет. Потому что я убила ее.
— Что ты говоришь, милая?! Ты не виновата в смерти мамы! — даже не подозревала раньше, что душа может так рваться на части от вида плачущего ребенка, произносящего такие жуткие слова самообвинения.