– Парней четверо, включая тебя, милый. Четверо парней, и счет еще не закрыт.
Однажды, допоздна засидевшись у Итана и выпив фруктового вина на две кружки больше, чем следовало, Боб улегся на кусачий зеленый диван и решил остаться там на ночь. Он уже спал, когда раздался стук в дверь. Итан в нижнем белье пересек комнату, чтобы открыть, и сквозь темноту провел к себе в спальню женственных очертаний особу, нещадно надушенную. Судя по звукам, которые стала издавать посетительница, общение проходило успешно в масштабах, которые Боб и представить себе не мог; подразумевается под этим то, что он в самом деле не представлял, что там у них в спальне творится. Уставившись в потолок, он стал ждать, когда звуки утихнут. Выкурил сигарету, прикурил от нее вторую. Когда дуэт наконец достиг своего финала, грянувшая затем тишина оказалась столь внезапной и полной, что Боб воспринял ее как шум, и откуда-то из недр здания донеслись аплодисменты – соседям Итана было, надо полагать, не впервой, что подобные звуки издаются в его квартире.
Утром Боб проснулся с больной головой: по причине вина, а также оторопи и зависти. Он сварил кофе и уселся за кухонный стол, дожидаясь, когда Итан и его дама выйдут из спальни, но тут Итан явился через парадную дверь, один, с розовой картонкой кондитерских изделий под мышкой.
– Доброе утро! – сказал он.
– Доброе утро, – ответил Боб. – А где же твоя визгливая и безотказная подруга?
– Ушла домой еще пару часов назад.
Итан налил себе чашку кофе и сел за стол, ожидая допроса, который, он знал, не мог не начаться.
– Итак, – начал Боб. Одним этим словом он сумел сказать многое. Он сказал: “Так вот как ты, оказывается, живешь”. Он сказал: “И таково, значит, звуковое сопровождение твоих занятий любовью”. Он сказал: “Ничего похожего на то, как занимаюсь любовью я”. Он сказал: “Все ли так хорошо у тебя, как кажется?”
– Да, – ответил Итан.
– Но кто она?
– Знакомая.
– И где же вы познакомились?
– На улице.
– Как?
Итан открыл розовую картонку и рассмотрел, что там внутри.
– Это было в то время, когда я был без машины, сидел на Бродвее на автобусной остановке, а она подъехала на новом “понтиаке” и спросила, как проехать к Саду роз. Номера у нее были местные, орегонские, так что я сразу решил, что вряд ли она нуждается в дорожных указателях. “Если у вас так много свободного времени, – сказал я ей, – может, подкинете меня до дома?” Во всяком случае, было у меня впечатление, что именно с такой целью она в первую очередь подкатила. И сказал я это, в общем-то, мягко, но она обиделась или притворилась, что обижается. Тут подошел мой автобус, я в него сел и думать о ней забыл, но, когда уже на своей остановке вышел, там снова был “понтиак”. “Извините, молодой человек”, – сказала она.
Итан выбрал печенье и откусил от него, подхватывая крошки свободной рукой.
– И что потом?
– Она сказала, что подумала, и все-таки, пожалуй, нам с ней по пути. Я сел в ее машину, и она доставила меня к дому.
– А потом?
– Что потом?
Итан поиграл бровями.
– Что, прямо с места в карьер? – спросил Боб.
– Да.
– Белым днем?
– Да.
– И когда это произошло?
– В конце прошлой зимы.
– Как часто вы с ней видитесь?
– Она возникает раз в две недели примерно. Расписания нет, все зависит от нее. У меня нет даже ее телефона.
Итан подтолкнул розовую коробку к Бобу, но Бобу было не до того, так занимал его разговор.
– Но кто же она такая? – завел он снова.
– Понятия не имею, Боб. Видишь ли, это входит в условия игры. Я знаю, что ее зовут Перл, и знаю, что она богата и что она замужем, хотя она делает вид, что это не так – снимает кольцо перед тем, как войти. Ну и ладно, пожалуйста. Пусть прикидывается кем хочет, мне все равно. Как-то она сказала: “Один раз попросишь у меня денег, Итан, и больше меня не увидишь”. Какова, а? Ей нравится диктовать условия, а я делаю вид, что подчиняюсь, но на самом деле верх ей не взять – никогда и ни за что.
– Почему?
– Потому что на самом деле мне до лампочки, вернется она еще раз или нет.
– Но ты же рад, когда она возвращается.
– Рад – сказано слишком сильно. Но я и не прогоняю ее, это правда.
– И все-таки прошлой ночью она, мне показалось, чувствовала себя желанной гостьей, – заметил Боб.
Итан отдал поклон сидя и откусил еще от печенья.
– Знаешь, чем дальше, тем больше встречи с Перл и такими, как Перл, видятся мне чем-то вроде тренировки. Потому что настанет день, приятель, когда я тоже влюблюсь, как ты. И когда это произойдет, я с той, в кого я влюблюсь, буду пылинки сдувать и носить на руках до самой до смерти.