Роман Викторович проследовал за мной на кухню. Я молча достала трёхлитровую банку, налила воды из-под крана, отобрала у него букет и засунула в импровизированную вазу.
Муська, самая смелая кошка, быстренько запрыгнула на подоконник, куда я водрузила банку, и стала подозрительно обнюхивать цветы, недобро косясь на Романа Викторовича.
- Ой, у тебя кошка!.. Какая красавица...
Ой, не надо мне тут сопли разводить, сама знаю, что кошки у меня шикарные.
- У меня не одна кошка. Четыре.
Роман Викторович притворно округлил глаза и улыбнулся:
- Ну зачем же так много, Лизонька? Ты ещё молода, чтобы столько кошек держать...
Я закатила глаза к потолку:
- Я люблю кошек, возраст тут ни при чём.
- А я вот люблю собак. У меня на даче две борзые живут, я тебя с ними познакомлю как-нибудь. Даже не как-нибудь, а в ближайшем будущем. Приглашаю, Лизонька, тебя к себе на дачу в эти выходные. У меня там банька есть, шашлычок пожарим, познакомимся поближе.
Меня моментально охватила паника. Какие собаки? Какая дача? Какая банька? Я терпеть не могу баню, я душ люблю! Видимо, ужас читался на моём лице, потому что Роман Викторович примирительно поднял руку:
- Нет, ты конечно можешь отказаться, но не говори "нет" сейчас, хорошо? Подумай до конца недели. А сейчас я бы с удовольствием выпил кофе...
Сердце стало успокаиваться, и я недовольно проговорила:
- Кофе у меня только растворимый. И ни на какую дачу я с Вами не поеду.
- Лиза, я же попросил. Обсудим это в конце недели. Я согласен и на растворимый.
Он, опять не дождавшись разрешения, сел за стол. Вообще, он такой огромный, что занимает половину моей кухни, как мне тянуться за кофейной банкой-то?
- Вон там банка с кофе, возьмите сами.
Я включила чайник, достала свою самую нелюбимую чашку, ложку и сахар и поставила перед ним на стол. Сам пусть себя обслуживает.
Роман Викторович вздохнул и стал немного неуклюже насыпать кофе и сахар. Может, торт предложить?.. Нет, обойдётся.
Себе я насыпала кофе отдельно, на маленьком рабочем столике. Садиться с ним за стол тоже не стала, осталась стоять у плиты. Ну когда он уже уйдёт-то?
Роман Викторович снова вздохнул и медленно заговорил учительским тоном:
- Лиза, ты должна меня понять. Мы взрослые люди. А ты ведёшь себя как взбалмошная юная девица. Я совершенно не знаю, как мне себя вести с тобой и чего от тебя ждать. Может, ты сомневаешься в серьёзности моих намерений? Напрасно, смею тебя уверить. Ответь мне, пожалуйста, что мне сделать, чтобы ты хотя бы просто перестала строить из себя недотрогу и нормально приняла мои попытки наладить наши отношения? И да, не надейся, я не отступлю от своих намерений.
Кофе я, конечно, не пролила и не поперхнулась, но была очень близка к этому. Я веду себя как взбалмошная юная девица? Я? Да я веду себя как почтенная уважаемая матрона!
Я выдохнула и сделала глоток.
- Роман Викторович, Вы ошибаетесь. Я веду себя вполне достойно, учитывая то обстоятельство, что Вы оставили меня без любимой работы, а, стало быть, и без средств к существованию. Добавим сюда Ваш неоправданный каприз ухаживать за мной, что рождает слухи на работе, и факт того, что Вы - первый мужчина в моём доме, что, безусловно, повлечёт сплетни со стороны соседей. В сумме - мне следует выставить Вас вон, но я угощаю Вас кофе. Вывод - я веду себя очень терпеливо и уважительно по отношению к Вам, Вам так не кажется?
К концу моей речи взгляд Романа Викторовича из удивлённого стал сердитым. Ну хоть какое-то разнообразие.
- Нет, Елизавета, мне так не кажется. Мне кажется, ты перегибаешь палку и переходишь некоторые границы. Это и есть черта взбалмошных девиц - видеть всё под своим углом, удобным только им. Я предлагаю тебе выгодную должность вместо прежней, что значительно увеличит твои средства к существованию. Мой, как ты фривольно выразилась, - он поморщился, - неоправданный каприз ухаживать за тобой - вполне оправданное желание любого мужчины рано или поздно иметь семью: жену и детей, поэтому слухи на работе меня совершенно не волнуют. Твои соседи меня волнуют ещё меньше. А вот твои слова о том, что я - первый мужчина в твоём доме, мне очень приятны.
Он с улыбкой посмотрел на меня. Я сейчас очень сожалела об этих своих словах, отвернулась и стала гладить кошку на окне. Обиделась я.
Роман Викторович допил кофе, стукнул чашкой об стол, поднялся и будничным тоном попрощался:
- До вечера, Лиза.
Я настороженно обернулась, с чего бы это до вечера-то?
- Вечером я заеду на чай, должна же ты наконец начинать привыкать ко мне. Не провожай, я помню, где выход.